Солнце любви
Шрифт:
— Нет! — закричала она. — Не смейте снимать свои штаны!
— Ах, значит, вы бы хотели, чтобы я снял ваши штаны, миссис Парнелл?
— Держитесь от меня подальше, — прошипела она.
— С удовольствием, — учтиво ответил он.
Следующий день стал вторым долгим днем, прошедшим в напряженном молчании. Они спускались с холодных гор Дэвиса по заросшим травой склонам. Перед заходом солнца они остановились на высоком плато и с него осмотрели простирающиеся внизу пустынные равнины.
Ни он, ни она не сказали ни
Стремясь как можно скорее попасть в Орилью и предчувствуя, что по выжженной пустыне хочешь не хочешь придется продвигаться медленно, они ехали верхом еще долго после того, как скрылось за горизонтом солнце, а на небо поднялась луна. Лошадь шла медленным ровным шагом. В томительном молчании завершалось их странствие, их путь домой.
Как они и предвидели, следующий день оказался чрезвычайно неприятным. Уже с утра солнце палило вовсю. Вдыхать сухой прокаленный воздух было все равно что вдыхать огонь. Луис знал законы выживания в пустыне. К десяти часам утра он нашел укрытие, в котором они смогли переждать самые жаркие дневные часы.
Уже в два часа пополудни они снова были в пути. Солнце еще не растеряло свой жестокий жар, но они были полны решимости засветло добраться до Орильи.
Они не успели еще проехать и мили, когда на северном краю горизонта показалось большое облако пыли. Луис осадил лошадь и внимательно присмотрелся к этому облаку.
В облаках клубящейся пыли показались всадники в военной форме. Это было похоже на гигантский мираж: в мареве знойного воздуха бешеным галопом мчались по пустыне солдаты мексиканского отряда, разыскивающие своего капитана и хозяйку Орильи. Возглавлял спасательную операцию одноглазый Педрико Вальдес.
Много было криков и шумных изъявлений радостиБ и первое, что почувствовала Эми, — это то, что она уже не сидит верхом на гнедой кобыле вместе с Луисом. Она ехала позади молодого мексиканца на мышастом жеребце. Крепко вцепившись в пояс солдата, она оглянулась и увидела Кинтано верхом на чалом мерине. Верная гнедая кобыла трусила следом.
Эми быстро отвернулась. Наконец она свободна от него. Больше не будет долгих часов, когда его руки удерживали ее на спине бегущей лошади. Больше не будет бессонных ночей, когда она лежала в темноте рядом с ним. Так или иначе, но ее побег оказался в конце концов удачным.
За последние дни Луис ясно дал ей понять, что больше не испытывает к ней никакого влечения. Прекрасно! Сегодня ночью она сможет выспаться; она будет спать одна у себя в постели с полудюжиной подушек, с шелковым покрывалом и мягкими пушистыми одеялами. И ей не придется беспокоиться из-за того, что дверь невозможно запереть. На закате Эми различила вдали высокую арку ворот Орильи, темным силуэтом вырисовывающуюся на фоне бледно-лилового неба, и мерцающие огни старой асиенды.
Эми была почти столь же рада вновь увидеть Магделену, как была обрадована пожилая мексиканка.
После роскошного ужина, за которым Эми почти ничего не ела, она не стала возражать, когда Магделена велела ей немедленно отправляться наверх, принять горячую ванну и сразу же идти спать. Едва сдерживая зевоту, Эми выпила последний глоток кофе, встала из-за стола, потянулась, еще раз обняла Магделену и покинула большую столовую.
Вскоре после этого в широком коридоре асиенды появился капитан, только что принявший ванну в бараке-казарме. Он увидел, что столовая ярко освещена, услышал голоса, доносившиеся оттуда, и решил, что Эми еще сидит за столом.
Это давало ему возможность забрать кое-что из своих вещей, не испрашивая на то дозволения Эми. Белые брюки, которые ему пришлось позаимствовать у одного из своих подчиненных, прекрасно сидели на его узких бедрах и длинных ногах, но рубашка была явно мала. На ногах у него были надеты изодранные мокасины, пришедшие за последнюю неделю в полную негодность.
Он быстро и бесшумно поднялся по застланным ковром ступеням и вошел в хозяйскую половину. Спальня была пуста. Около кровати с отогнутым покрывалом горела одинокая лампа. Луис скинул мокасины и босиком проследовал в просторную гардеробную комнату.
Он снял слишком тесную рубашку, отбросил ее в сторону и уже потянулся за чистой рубашкой, когда краем глаза уловил какое-то движение и резко обернулся.
В дверном проеме между ванной и гардеробной стояла Эми — с заколотыми на макушке волосами, закутанная в большое белое полотенце. Ее синие глаза гневно сверкали.
Луис уже собрался извиниться за вторжение: ведь он не стал бы сюда соваться, если бы знал, что она здесь. Он был готов ей это объяснить, и сказать, что сожалеет, и заверить ее, что это впредь не повторится.
Но Эми не оставила ему возможности все это высказать. Его раскаяние быстро уступило место озлоблению, когда она, ложно истолковав его намерения, возмущенно бросила:
— Будь у вас хоть капля порядочности, вас бы здесь не было!
Он не удержался от искушения ответить в том же тоне:
— Будь у вас капля честности, вы признались бы, что хотите именно этого — чтобы я был здесь!
Глава 39
—Еще чего! — вспылила она. — Здесь тебе нечего делать. Не хочу тебя видеть! И никогда не хотела! Никогда!
Не отводя от нее холодного взгляда, он приближался к ней с настойчивостью хищника.
— Это ложь, миссис Парнелл.
Эми попятилась, сжимая на груди белое купальне полотенце.
— Нет, это чистая правда! — Шаг за шагом она уже оказалась в зеркальной ванной комнате. — Да убирайся же отсюда, черт тебя побери!