Солнце померкнет и Луна не даст света своего. Часть 2. Восход
Шрифт:
– Давай своё зеркальце.
– Давай на раз, два, три?
– попросил я, - И одиночными.
– Окей. Ты мне пальцами в оптику посчитай.
Голова Йо выгнулась, чтобы показать куда именно.
– Добро, - доставая зеркальце, ответил я.
Йо пропал и зашевелилось дуло. Я показал большой палец вверх, с мысленным вопросом - «Видно?» Дуло пулемёта заходило вверх вниз.
– Режим Поглощения!
«Режим активирован», - написала Детка. Я так поднёс зеркальце к дулу, чтобы меня не зацепило в случае чего. Три.., два.., один. Раздался выстрел.
– Можем ещё ё…нуть из пушки!
– появившись из верхнего люка, сказал Йо.
– Обойдёмся, - смотря в арсенал зеркальца, ответил я.
«94 патрона. Плюс ещё семь, которые летели в меня». К нам подошёл Андрей, хотя имя «Горыныч», соответствовало ему больше.
– Пора двигаться.
– произнёс он, - Если нежить напрямую к терминалу пойдёт, нас зажмут.
Мы вернулись к тачанке. Помимо второго ящика с патронами, появились четыре канистры. Горыныч открыл одну и немного вылил вдоль путей.
– Подсветим дорогу, - ответил он, на наш немой вопрос.
Мы загрузились, включили паутинку и тачанка двинулась. Горыныч понемногу выливал бензин вдоль рельс. Подъезжая к мосту, мы стали замечать отдельных «шатунов». Я посмотрел в бинокль. Дальше нежить сбилась в небольшие группы и топталась на месте. Ещё дальше, нежить словно заснула. Они стояли, сидели, лежали, словно впали в летаргический сон. «Или подобно гусеницам, окуклялись в бабочек?» От такой мысли пробежался холодок. «Куда же хуже?» Я передал бинокль Горынычу.
– Метрах в трёхста, зомбаки впали в спячку, - сказал я и задумчиво почесал подбородок.
– М-да!
– сказал Горыныч и передал бинокль Йо.
– Надо будить, - продолжил он, - Кто знает к чему приведёт эта спячка.
– И как?
– спросил Йо.
Мы вопросительно посмотрели на Горыныча.
– Пошумим малость.
Мне эта идея показалась сомнительной.
– До «спящих» около трёхсот метров. Это множество зон подавления Тьмы. Как бы мы тут не шумели, до них не долетит.
– Звонкий Артефакт?
– предложил Йо, - Или артефакт некромантии?
Я кивнул, и Йо стал пролистывать свой инвентарь.
– Что он делает?
– спросил Горыныч.
Я снял и протянул ему очки.
– Посмотри!
Горыныч одел. Посмотрел и снял.
– Я в этих штуках не разбираюсь. Слишком долго я отсутствовал, и слишком быстро меняются технологии.
– А как ты видишь?
– одевая очки, спросил я.
– Также как и ты, только без зелёных надписей. Если побыть без очков какое-то время, то со временем линии появляются сами. Я свои очки давно выбросил.
– А нам помогает! Вон, Йо ищет нужный артефакт.
Йо задумчиво чесал голову.
– По некромантии – ничего, - сказал он, - И такой звук тоже неоткуда взять. Кстати!
– Йо повернулся
– он указал на мою шляпу.
– Нужен резонатор, - ответил я.
– Чем ты не резонатор?
– спросил Йо.
Это мне не понравилось.
– И как я одновременно буду прыгать и горлопанить. Ещё не понятно на каких герцах работает их нервная система.
– Зачем прыгать, мы можем подобраться через погреб, - предложил Горыныч.
– А герцы можем вычислить, - сказал Йо, - Создай звук, направь на нас и меняй частоту. Когда наши тела срезонируют, это и будет нужная частота. У нас же, та же нервная система.
– Понять бы ещё как это сделать. Детка, характеристики Камертона Гермеса!
Детка выдала информацию. Я выбрал режим Аннигиляции. «Артефакт способен выдавать всевозможную частоту данной плотности. Создайте резонансною частоту объекта, и увеличьте мощность для полной аннигиляции объекта». Может камертон и может выдать любую волну, но мои голосовые связки на такое не способны.
– Нужен первоначальный импульс, - сказал я.
– Ноту спой, чем не импульс?
– спросил Йо.
– Мощность никакая. Я тебе не золотой голос России, чтобы бокалы лопать, - грубо ответил я.
– Да тут не нужны большие мощности, - завёлся Йо, - Скорее всего не выше килогерца, иначе мы бы от техники дохли как мухи.
– И как ты это себе представляешь, мне что, шипеть?
– Тихо братки, - остановил нас Горыныч, - Это подойдёт?
Он стукнул ломом о рельсу и поднял его. Длинный лом звонко загудел. Я взял его в руки и почувствовал вибрацию. Детка выделила лом и подписала, «Северная Игла, - эволюционный артефакт». «А лом то не простой», - подумал я и ударил им о камень.
– Детка, анализ частоты!
Детка нарисовала кривую диаграмму и зафиксировала резонансную частоту камня.
– Увеличение мощности до аннигиляции!
– сказал я.
Вибрация лома зафиксировалась, мои «крылышки» на голове засветились, камень стал нарастающе гудеть и рассыпался в труху. «Аннигиляция завершена», - написала Детка.
– Вот видишь!
– сказал Йо.
– Что видишь?
– спросил я, - Лом?
От абсурдности наших тёрок, мы с Йо заржали.
– Как я понимаю, нежить таким образом уничтожить не можем?
– Горыныч вернул нас в реальность.
– Неа, - ответил я, - тогда мы также как и камень развеемся.
– И что делать?
– спросил Горыныч.
– Сейчас.
Я ударил ломом по рельсам.
– Детка, анализ частоты!
Детка нарисовала кривую диаграмму.
– Зафиксируй мощность, и потихоньку спускай частоты вниз.
Лом стабильно зазвенел. На диаграмме появилась точка, которая постепенно двигалась от пика к началу, или к нулю. Лом стал звучать ниже и в руке появилась вибрация. Когда точка опустилась ниже килогерца, по спине и рукам стали пробегать мурашки. Ещё ниже, начались коротки спазмы. Когда начался тремор рук, я остановил процесс. Йо тут же стал приседать и махать руками.