Солнце Сантьерры

Даниярова Рута

— Вкусно, — Энтони немного отпил из бутылочки.

— Что это у тебя? — спросила Рита, указывая на руку юноши.

На тыльной стороне ладони у Эвана был темный круг со знаком IV и еще какими-то полосками.

— Это знак Кварты, нашего поселения, — сказал Эван.

— Прикольно, — прокомментировала Рита.

— А у нас что, тоже такие будут? — спросила Джина, подойдя к нам вместе с Мэй.

— Нет, у вас с мисс Беннет будут другие, — ответил Эван. — Вы же поедете в Сексту.

— У вас вроде пять поселений, нам говорили на Земле, — сказала Мэй.

Эван

пожал плечами и ничего не ответил.

Я обратила внимание на мужчину и женщину в темных одеждах. Они сидели на скамейке возле крайнего домика. Рядом с ними стояли два подростка. У всех них были светлые, почти белые волосы. Они держались особняком от остальных. Я подошла к ним, держа за руку Роба.

Мужчина держал в руках книгу и нараспев читал:

«Впрочем мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда» (1).

Мужчина закрыл книгу, протянул руки вверх и сказал:

— Благослови, Господи, новое небо и новую землю нашу, Сантьерру.

Он посмотрел на меня и спросила:

— Как вас зовут?

— Я Кэтрин Эклз, это Роб, а там мои остальные дети, — я махнула рукой в сторону поляны.

— Я Адам Пирсон, это моя жена Наоми и сыновья Ноэль и Джеймс. Если вы захотите помолиться, то приходите к нам, мы будем рады.

Я кивнула. Мне было немного неловко, я совсем не разбиралась в религии.

Вернувшись к детям, я подумала о Чарльзе Брайтоне. Возможно, ему нужна была помощь.

Я постучала в дверь соседнего домика, где разместились Брайтоны.

— Войдите, — раздалось в ответ.

Чарльз сидел, сгорбившись и глядя в одну точку перед собой.

— Чарльз, мне так жаль. Может, вам что-то нужно? — спросила я.

Он покачал головой.

— Нет, Кэтрин, спасибо. Мик спит. Я хочу побыть один.

Я кивнула и вышла.

Начинало темнеть. Почти все прилетевшие собрались на небольшой освещенной поляне и тихонько переговаривались. Чувствовалось волнение, ведь всем нам предстояла здесь новая жизнь.

— Мама, а Триша совсем не плачет, — сказала Энни, подойдя ко мне.

— Милая, ей трудно сейчас, если можешь, будь с ней рядом, — попросила я.

Через час мы укладывались спать. Очень быстро стемнело.

Я остро почувствовала, что за все последние недели мне ужасно не хватало личного пространства. Все время с детьми, в одном помещении, я не могла расслабиться ни на минуту. Дома у меня был сад, кухня, спальня, много мест, где я могла просто побыть одна.

— Кэтрин, — прошептала Рита. — Я поговорила немного с теми девушками, Мэй и Джиной, они сказали, что приехали сюда по контракту, но не сказали, по какому. Они и меня сначала спросили, может, я тоже по контракту. — Рита ненадолго замолчала.

— Как ты думаешь, Кэтрин, что здесь с нами будет, на Сантьерре? — Рита ждала мой ответ в темноте.

— Думаю, здесь будет лучше, чем на Земле, — сказала я.

В голове у меня звучали слова, которые читал Адам Пирсон: «Ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда».

1 — Второе послание Петра, 3:13.

Глава 15

Ночью

мне снился мой сад на Земле. Щебетали птицы, легко шелестела сочная летняя листва на яблонях в саду, на глянцевых лепестках роз блестели мелкие капельки утренней росы. Раздалось легкое гудение, и я с улыбкой отрыла глаза. На меня навалилось щемящее понимание, что это был сон. Началось первое утро на Сантьерре.

Я тихонько, чтобы не разбудить детей, встала и вышла из домика.

На горизонте поднималось местное солнце. Если бы не сине-зеленая травка стрельчатой формы под ногами, можно было бы поверить, что это Земля.

Недалеко от поляны стояла летательная капсула, возле нее о чем-то разговаривали Патрик и мужчина азиатской наружности.

— Доброе утро, миссис, — помахал руко й Патрик. — Привезли вам завтрак.

Вскоре на поляне поставили несколько раскладных столов, и нам предложили завтрак. Сыр, масло, каша, малина, фрукты, свежий хлеб — все было вкусным и несомненно натуральным. Роб с удовольствием тянулся к малине, он смеялся,его пальцы стали красными от сока. На Земле было много синтетической еды, натуральные продукты были очень дорогими.

Затем азиат спросил у Патрика:

— Кого доставить на Сексту?

Патрик указал на Мэй и Джину. Девушки, улыбаясь, подошли к капсуле и помахали рукой:

— Всем пока, еще увидимся, удачи.

Капсула плавно поднялась в воздух и исчезла.

Затем Патрик сказал:

— Скоро увидите Кварту.

Мы поднялись в капсулу, и через несколько секунд поляна с домиками превратилась в маленькую точку. Энтони прильнул к круглому окошку. Я невольно вспомнила, как мы летели в спасательной капсуле во время наводнения. Примерно через час капсула приземлилась на небольшой площадке. К нам подошло несколько человек, я узнала Петера Йенсена и Хему.

— Добро пожаловать в Кварту, — сказал Петер Йенсен, он улыбался. — Сейчас всех вас доставят в ваши новые дома. Мистер Брайтон, мистер и миссис Стюарты, вы будете жить в центре Кварты в коттеджах для специалистов. Для остальных тоже все готово.

— Эван, ты сопроводишь Дугласов и Залевских, — распорядился Йенсен.

— А ты, Хоган, отвезешь Пирсонов и миссис Эклз с детьми— он повернулся к высокому мужчине в голубой рубашке. Тот кивнул и вопросительно посмотрел на нашу группу.

Я вышла вперед и сказала:

— Здравствуйте, это я Кэтрин Эклз.

Мужчина посмотрел на меня и улыбнулся.

— А я Коннор Хоган.

Хогану было лет сорок, у него было приятное лицо, на котором выделялись серые глаза, нос с горбинкой и тонкий белый шрам на левой щеке.

— Никогда бы не подумал, что у вас такие взрослые дети, — Хоган снова улыбнулся.

Он посадил нас и Пирсонов в голубой бус, и мы поехали к нашему новому дому. Вдоль дороги слева и справа стояли одноэтажные одинаковые коричневые дома, походившие на прямоугольные деревянные кубики, окруженные зеленью. Возле одного из них Хоган остановил бус и сказал: