Солнце в крови
Шрифт:
– Они связывают с ней свое отравление?
– Конечно.
– Настолько, что напишут заявление?
– Возможно. Я не уточнял. Не знал, насколько это будет тебе полезно.
– Мне будет полезно… – Слава залпом выпил стакан пива и рассмеялся. – Мне полезно на нее повесить все, что можно. Давно не было такого сладкого клиента. По убийству, которое мы расследуем, вопрос есть.
– Я даже догадываюсь какой.
– Ну? Озвучь.
– Кондрашова, приговоренного Аней – будем так считать, – не просто убили, его потрошили уже мертвым. Были по этому списку и другие убийства или пусть даже не с такой жестокостью. А этих-то, главных обидчиков, откачали. Что за проколы?
– Ну, теоретически
– Ты в это веришь?
– Я не верю даже в то, что она – не сумасшедшая. Надо послать эту Анну на психэкспертизу.
– Наверное. Тоненький такой стебелек, а жизнь у него – не фунт изюма. Кстати, несостоявшиеся усыновители говорили о ее неадекватном поведении.
– Так мягко определили ее поведение? Ой, не могу. Взрослые люди, а прям как дети.
– Жалко, конечно, что мы не узнаем мнения принцев Монако. Да? – подмигнул ему Сергей. – Я не знаю, сколько их. Но дай Бог им здоровья. Они и не подозревают, что потеряли в ее лице.
Глава 9
Андреас Илиади внимательно смотрел на парня, который сидел перед ним. Лицо еще в синяках, но отеки опали, глаза смотрят остро и настороженно. Можно сказать, он в форме, этот Степан Меньшов.
– Я его впервые вижу совершенно точно. У меня хорошая зрительная память. Одинцово от нас недалеко, но если бы я его хоть раз встретил на улице, сейчас узнал бы. Он сказал, по какому адресу его послали с этой зажигалкой?
– Да пока он нам просто мозг парит. То ему кто-то что-то сказал, то – сам знал, что там мужик живет, полез вроде как в надежде, что закурить у него найдется. Жалуется на постоянное безденежье. Врачи констатировали: хронический наркоман, давно без дозы, – пояснил Слава.
– Эй, – негромко сказал Андреас Степану. – А ты меня знаешь? Очная ставка – это не в гляделки играть, как тебе кажется.
– Не! – огрызнулся Меньшов. – Первый раз вижу.
– Ничего страшного, – спрыгнул с подоконника Кольцов. – Не стоит отчаиваться. Ждем экспертизы по зажигалке, может, что-то получится с его отпечатками. На месте пожара опять работает группа. Ищем неопровержимые улики, а я, как телефонный маньяк, получил любезное разрешение следователя покрутить мобилу Степы. Его компьютер родители предоставили в наше распоряжение добровольно, поскольку сами желают знать истину. И считают, что хуже, чем сейчас, тебе, Степа, уже не будет. Не слезешь с наркотиков хотя бы с нашей помощью – тебе конец.
– Они комп мой отдали? – угрюмо уточнил Меньшов. – Кто б сомневался. Суки. Лишь бы подставить. Избавиться от меня хотят.
– Ты – больной человек, – произнес Земцов, демонстрируя ангельское терпение. – Вон какую ахинею несешь. От тебя избавиться любому – пара пустяков. Дай денег на десять доз, и все. Конец котенку, как говорится. А они борются за тебя. Столько раз в дорогую клинику привозили с твоего же согласия.
– Без согласия.
– Не ври! Ты соглашался, потому что рассчитывал на препараты, которые на первых порах заменяют наркотики. Когда этот этап кончался, ты вел себя как свинья. Звонил своим дружкам, чтобы помогли сбежать, иногда избив сотрудников и разгромив клинику. Тебе и это прощалось! Врачи отказывались выступать истцами против больного человека. Среди твоих дружков и будем искать того, кто тебя нанял для поджога. Заметь, я пока не веду речь о том, что при пожаре школы сгорела неизвестная женщина. Возможно, ты ее знал, а?
– Никого я не знал! Нет у меня никаких дружков!
– Слава, не трать сейчас время, – посоветовал Сергей. – Тут до ломки осталось несколько мгновений. Потом начнет рассказывать. Может, я буду первым, кто ему поможет.
Все присутствующие заметили, как Степан посмотрел на Сергея – украдкой, с надеждой.
– Да… – сказал Земцов. – Без комментариев. Иди отдыхай.
Когда подозреваемого увели, Андреас нерешительно произнес.
– А вам не кажется… Ну, это я так, раз уж пришел поучаствовать в расследовании. Не может быть такого, что к поджогу школы этот парень отношения действительно не имеет, а подпалить меня его кто-то очень попросил? Я – ответчик по делу о нападении на полицейских, я истец по делу об избиении моего ученика. Я – главный и единственный свидетель по делу о попытке сокрытия преступления следователем Ивановым. Нельзя таким образом – если бы получилось, конечно, – все эти дела закрыть? И никто не виноват. Наркоман… Что с него взять.
– В принципе путь проверенный, – спокойно ответил Земцов. – Но теперь, когда это дело у нас, так поступить – это значит очень все усугубить.
– Чтобы это понять, нужно иметь очень многое, – скептически ответил Андреас. – Мозги, опыт ответственности, инстинкт самосохранения, который отсутствует при нулевом воображении.
– Ты красиво описал внутренний мир своего друга Иванова, – одобрительно кивнул Сергей. – Он, разумеется, мог нанять этого наркошу за пару доз героина, с которым в отделениях полиции нет проблем. Степан – марионетка. Но надо искать связь с тем пожаром и, конечно, с убийством. Простая логика: зачем нанимать другого – он знает, что делать и где, живет поблизости: ему можно внушить что угодно, он мог иметь отношение и к убитой. Он мог ее и убить, точнее, ранить. Женщину не убили ударом ножа в спину, лишь ранили, а это мог сделать и наркоман. Я вот о чем все время думаю: почему эту женщину подбросили в твою школу, Андреас? Ты собрал информацию об огромном количестве посторонних женщин. А ты проверил тех, кто имеет отношение к тебе? Своих знакомых, родственниц, жен?
– Боже, – выдохнул Андреас.
– Спокойно, – сказал Сергей. – Навещать твоих жен я поеду без тебя. Ты делаешь иногда слишком резкие движения. Нам это ни к чему.
Глава 10
У ночи был нервный срыв. Ничего общего с обычной летней грозой. Никакого очищения. Накопившаяся ярость ночи сотрясала небо и землю раскатами грома, пугала молнией. Ночь страстно рыдала, заходилась обильными и бессильными потоками ливня, но ей пришлось к рассвету сдаться, как всегда, и затаиться беззвучно со своими страданиями.
Оксана ни на минуту не сомкнула глаз. Она смотрела и слушала грозу. Она понимала, что наступает этот день…
Вчера у них был праздник. Они отмечали юбилей Юрия – сорок лет. Отметить он решил скромно и дома. Сказал, что будет еще одна пара. После завтрака сообщил Оксане, что они едут по магазинам.
– Я сама хотела тебе это предложить. Совершенно не представляю, что тебе подарить. Давай купим вместе?
– Об этом и речь. Дело в том, что моя мама с детства ввела такой обычай: на мой день рождения мы покупали подарки гостям. Понимаешь, я всегда был обеспечен немного лучше своих одноклассников. Отец занимался серьезным бизнесом, он и сейчас им занимается, у него головной офис в Австрии. Надеюсь, в ближайшее время вырвемся к ним. А сейчас мне точно не нужны подарки. Я их не люблю, как все бесполезное, поскольку все, что мне нужно и нравится, я покупаю сам. Поэтому мы поедем за платьем для тебя и за подарками для гостей, прислуги. В машине я расскажу тебе подробнее, кого пригласил.