Солнце встает из-за Лувра
Шрифт:
– Да, да. Хотя все эти ваши фокусы и предосторожности могут в один прекрасный день сыграть с вами плохую шутку. Если бы я не знал, что вы не являетесь убийцей…
– Ах так, потому что я не убийца?
– Не заводитесь.
– Кто знает?
– Если бы я пришел с плохими намерениями, то был бы не один. Я хотел дать вам урок, пугнуть немного…
– Гм… ну хорошо, спасибо, что сняли с меня этот груз. Так кто же убийца?
Он не ответил прямо:
– Один тип, который тоже оставил отпечатки пальцев. Не на оружии. Рукоятку кинжала он протер, но отпечатки оставил там, где, по его
– Ах| Так вот что значит «очень интересные отпечатки»…
– Да. Этот Кабироль был не только взаимодателем под залог, но еще и скупщиком ворованного добра, а такие типы обычно служат также камерой хранения для нескольких бандитов. Очень опасные связи. Некоторые из этих преступников в определенных условиях испытывают острую нужду в деньгах.
– Увы, не только преступники. Вы поймали этого бродягу? Я ничего не видел в газетах.
– А там еще нечего видеть. У типа, о котором идет речь, длинные ноги. А сейчас не пойти ли нам позавтракать? Тогда никто уже не скажет, что я имею на вас зуб. Я угощаю.
Продолжительным зевком я замаскировал свое удовлетворение этим поворотом дела, которое могло закончиться куда хуже.
– Очень мило с вашей стороны… Значит, у этого типа Длинные ноги?
– Да. Куда мы пойдем? Вам известен подходящий ресторан в этих краях?
Он не хотел говорить ничего больше. Как ему будет угодно. Это меня уже не волновало. И если он думал поймать меня в ловушку, ждет, что я себя выдам, проявив излишнее любопытство, то ему придется расстаться с этой мечтой.
– В двух шагах отсюда.
Мы отправились все втроем. Завтрак прошел гладко. Во время десерта в зал зашел газетчик и стал переходить от столика к столику, предлагая свой товар. Я купил «Крепю», «Ле Суар», «Франс-Суар» и «Пари-Пресс». О Кабироле не говорилось ничего иного, кроме сказанного в утренних и вчерашних выпусках. Нигде не намекалось на последние подозрения полиции, касающиеся человека с «интересными отпечатками».
– Вы жмете на педали весьма осторожно,– констатировал я.
– Педаль – это как раз то слово,– усмехнулся легавый.
– Почему?
– Да просто так.
– А?…
Я пролистал «Крепю» в поисках материала, которого не нашел, зато натолкнулся на другой, которого не искал: рассказ о крупномасштабной облаве прошлой ночью в увеселительных местах, где «певицы» в большинстве своем оказались переодетыми в баб мужиками.
Все это соответствовало вышеприведенному диалогу и расширило мои горизонты.
– Фару, вы знаете Кювье?
– Кто такой?
– Один тип, именем которого названа целая улица в Пятом Парижском районе. Он удостоился такой чести лишь за то, что был ученым, пюццлеонто…
– Палеонтологом,– поправила Элен.
– Что касается Кювье, то это все равно, что так, что эдак. Дело в том, мой дорогой Фару, что Кювье по одному лишь осколку кости ископаемого животного мог описать целый скелет любой доисторической скотины за то время, пока вы два раза болтнули ложечкой в чашке кофе.
– Ну, и дальше?
– Так вот, я тип вроде Кювье.
– Вы, как
Он посмотрел на свои часы.
– Нет времени слушать вашу клоунаду. Пора вернуться в контору.
Он позвал официанта, чтобы заплатить по счету.
– Вы полагаете, ваша команда взяла Шошотту?– тихонько спросил я.
Комиссар перестал считать свои деньги.
– Что-что? – чуть не подавился он.
Я улыбнулся:
– Кювье… Длинные ноги, сексуальное меньшинство, облава в кабаре определенного сорта, внезапное молчание о беглеце из тюрьмы Фреси, который все еще в бегах, а ему, возможно, нужны деньги, даже наверняка, речь идет о беглеце – короче, я говорю о Латрюи [1] или Латюиль [2] , по кличке Шошотт [3] .
1
Латрюи – свиноматка.
2
Латюль – черепица – символ несчастного случая.
3
Шошотт – слово женского рода.
– Латюи.
– Я не знал точно фамилию. Итак, это правда?
– Да, но держите эту блестящую игру ума при себе, Бюрма. Если я найду хоть малейший намек, вышедший из-под пера, ну, скажем, Марка Кове, я позволю себе сделать вам большую бяку на основании того, что в тот самый день вы таскались на улицу Франк-Буржуа.
– С чего вы взяли, что я пойду все рассказывать Кове? Мне это и в голову не приходило.
– Тем лучше.
– Итак, по-вашему, этот Шошотт пришил Кабироля?
– А вы предпочитаете сомневаться?
– Ни в коем случае. У вас прекрасный объект для подозрений, поберегите его.
– Это больше, чем подозрения. Я в себе уверен. Эти профессиональные тетеньки… [4] .
– Он что, левша-правша?
– Что это значит?
– Так называют этих перевертышей, мужских проституток, которые жрут из двух кормушек, то есть иногда спят и с дамами. Иногда их называют биметаллистами. А вы не знали? И чему вас там учат, в вашей фараонской школе? Так вы не договорили – эти профессиональные тетеньки…
4
Тетя – пассивный гомосексуалист.
– …рано или поздно начинают баловаться ножичком. Может быть, в приступе отвращения к самому себе, не знаю.
– Ну, вот вы и ударились в психологию. Не смешите меня. Если мотивом преступления был грабеж…
– Да. Но есть еще кое-что. В нашей профессии бывает и такое, чего не надо рассказывать за столом, а то можно потерять аппетит.
– Ничего. Мы уже закончили.
– А также в присутствии девушек.
– Элен уже давно таковой не является. Надеюсь, во всяком случае…
Фару поднялся и пожал плечами: