SOLNЦЕЛЮБ & KOVIR-19. Песня о Волке
Шрифт:
Врал, конечно, комедию ломал хитрый Добрыня. На самом деле великий князь киевский Ярополк никуда не шел и ни на кого не нападал – и даже не собирался! Бессовестно врал Добрыня своему племяннику, представлялся и играл, как заправский кривич, хотя сам был по роду древлянин, а не шут гороховый.
«А за морем мальчишка этот своебышный, племянничек мой, наберется уму-разуму у своей варяжской родни и повзрослеет. А как заматереет, так и соберет дружину себе под стать. Вот тогда и можно будет вернуться и права свои кровные Киеву предъявить. Не раньше!» – так размышлял опытный
– Корабли на Волхове ждут, княже! Пора!
Мальчуган только презрительно усмехался:
– Трусишь? Трус!
– За тебя беспокоюсь, княже. Корабли ждут. Идем?
В ответ Владимир строптиво топал ногой:
– Я – Новгородский посадник! Сын Святослава. Кто посмеет?
– Не эти, так те. Говорю тебе, Ярополк на нас из Киева идет.
– А я не боюсь!
– Не велика честь – умереть ни за что! Новгород нам не защита, а своего войска нет.
– Да зачем же бежать? Ярополк брат мне по отцу! Старший.
– Изведет тебя Ярополк. А за морем – сородичи твои верные, варяги, не дадут в обиду птенца рюрикова гнезда. Иначе Ярополк с воеводой Свенельдом не дадут тебе жить.
– Да за что? Что я им сделал?
– А как же? Ты ведь отомстить Ярополку должен за брата вашего среднего. Таков закон.
– За Олега?
– Да,
– А я не стану! Сам же говорил, не Ярополк убивал.
– С его попущения.
– А Олега-брата-то за что?
– Долгая история. Времени нет. Корабли верные на Волхове ждут. Уходить надо.
– Никуда не пойду! Расскажи сперва.
– Владимир! Новгородцы нам теперь не защита. Ярополк уже древлян захватил. На нас идет с ударом упреждающим. А у нас – ни дружины, ни наемников.
Владимир упрямился:
– А ты заплати, кому надо.
– Поздно, Владимир. Уходить нам пора.
Добрыня начал терять терпение, потому что торговые корабли действительно заждались и могли уйти без них.
– Ярополк придет – всем несдобровать!
Мальчишка снова топнул ногой:
– Рассказывай! Все как есть! Вот моя воля! Говори, раб!
– Вон ты как, племянничек…– огорчился Добрыня.
Делать нечего – пришлось рассказывать. Не век же им тут куковать, в Новгороде! И древлянин Добрыня, ни разу не замеченный в любви к Киеву, скупыми словами кратко обрисовал предысторию ситуации, в которой они теперь оказались…
– Теперь ты, Владимир, обязан по закону отомстить за смерть брата, – подвел итог воевода Добрыня. – Хочешь, не хочешь – а должен. И Ярополк знает, что ты отомстишь, и надумал он тебя вперед извести. И силы у него для этого есть. А у нас нет. Поэтому пора уходить нам за море. Но ты не беспокойся. Мы вернемся и всем отомстим.
– Хорошо, Добрыня. Я вернусь, и всем
18 апреля 2020 года, суббота.
20-й день самоизоляции.
Великая суббота.
Прогноз:
днем +6°,
ночью +1°,
дождь со снегом.
В 6 утра – я бы удивился, если бы случилось по-другому! – солнце сияло от наглости, ослепляя и засвечивая. Это у него уже вошло в добрую традицию – прогноз нарушать, заботясь о нашем здоровье.
Глава 6. Смарагд
Порфирий Лавров Неунывающий, будучи в темные века раннего средневековья волхвом по прозвищу Лавёр, сразился в открытом бою в чистом поле со злыднем Летуном. Лавров намеревался победить и заключить сущность Летуна в кристаллическую решетку крупного изумруда, так называемого «смарагда», который заранее обработал гранильным точилом и припрятал для этого случая в кожаном мешочке у себя на груди. Лавров задумал поставить могучую и возобновляющуюся силу злыдня на пользу людям.
Прежде чем сразиться, Лаврову пришлось сначала долго охотиться на своего Летуна: выслеживать, караулить, устраивать на него засады…
Этот экземпляр был из всех летунов самым опасным, большим и безжалостным. И самым неуловимым. Хотя, такие понятия как «жалость» или «жестокость» к этим сущностям не применимы даже с большой натяжкой. Им не ведомы никакие чувства. Они «работают» на уровне закона сохранения энергии и реагируют на человеческую эмоцию, как счетчик Гейгера на прилетевшую элементарную частицу.
Эти вселенские паразиты питались человеческими эмоциями…
Многие пострадали от внезапных нападений Лавровского Летуна – некоторые даже погибли. И никто не мог понять, что происходит, – ведь простые смертные летунов вообще видеть не могут. А неожиданные трагические происшествия или несчастные случаи люди привыкли относить на волю рока, судьбы или случайности – то есть, неосязаемым, но вполне объяснимым вещам: «что поделаешь – такая судьба», «видать, так было предначертано», «на роду написано», «обстоятельства неудачно сложились», «не подфартило». Или того хуже: «ну и дурак!», «сам виноват!» Даже Порфирию Лаврову его Летун не сразу попался на глаза.
Много времени и сил потратил Лавров, чтобы, в конце концов, выследить злыдня по следам его… чуть не сорвалось – «преступлений» или «злодеяний»! Нет, Летун не был ни преступником, ни злодеем. Точнее других его характеризовало бы понятие «вредитель» – с большой натяжкой, конечно, да и то только с точки зрения пострадавшего.
Да, летуны наносили вред человеку. Но и человек своими бесконтрольными и ничем не обузданными всплесками эмоций сам провоцировал эти атаки.
Неопрятен и неряшлив стал человек в проявлениях своих, нетребователен и невзыскателен к себе, неразборчив в мыслях, чувствах и словах.