Солнечная кошка
Шрифт:
— Мама знаешь как на меня орала, котеночек? Чего, говорит, тебе еще надо, идиот?! Ярина молодая, красивая, умная! И не бросит теперь, потому что у вас будет общий ребенок.
— Ну надо же… — вяло удивилась я. — Никогда бы не подумала, что она такого мнения обо мне.
— Ты что, котеночек! — воодушевился Артем. — Она и канал твой посмотрела про кошек! Говорит, молодец, далеко пойдет! С такой не пропадешь! Женись, а то потом пожалеешь!
Значит, спонсор внезапного явления раскаявшегося грешника — моя будущая
Телефон дернулся в ладони, и я скосила глаза на пришедшее сообщение.
Господин Никто: «Я не боюсь журналистов. Просто устал от них. Меня бесит жить под взглядами камер и быть кому-то примером».
— Котеночек! — Артем выпустил меня из объятий только для того, чтобы отступить и встать на одно колено. — Давай поженимся!
Он взял мою правую руку, не обратив ни малейшего внимания на легкое сопротивление, снова открыл черную бархатную коробочку.
— Артем…
— А где мое кольцо? — удивился он, не найдя его на правой руке. Взял на всякий случай и левую тоже, проверил на ней.
— Забыла где-то… — я отвернулась, кусая губы.
— Неважно! У тебя будет настоящее обручальное! Грохнул на него все накопления, в долги влез, но это же на всю жизнь!
Он надел золотое кольцо мне на палец и для верности сжал ладонью мой кулак, чтобы не стряхнула сразу же.
Поднялся и, обняв ладонью за шею, нежно поцеловал в губы.
Интересно, может токсикоз начаться на второй неделе беременности?
— Артем, постой! — я поскорее прервала поцелуй. — Допустим, все так. Первая женщина, окей. Но проблема не решилась, я по-прежнему первая. Ты же не мог за эти дни перетрахать половину города, чтобы получить свой опыт?
— Нет, любимая! Нет! Никогда! — он зарылся лицом в мои волосы. — Но…
От его запаха подташнивало. Так бывает, когда вдруг знакомый аромат, которого когда-то было слишком много в твоей жизни, а потом ты от него отвыкла, вновь обрушивается густой волной, забивая все остальное. Я читала, что беременных тошнило именно от отца их ребенка. У меня так же?
— Что — «но»? — я отстранилась.
Он отступил назад, взял меня за руки, поглаживая гладкое кольцо на безымянном пальце.
— Котеночек, ты же не будешь отрицать, что нам было просто волшебно в постели? Ты так любила наши эксперименты! Мы так зажигали, помнишь? В лесу, на колесе обозрения, в кофейне твоей, в кинотеатре! А помнишь, в автобусе до…
— Помню! — оборвала я его.
Это было стыдно, дерзко, возбуждающе. Тогда.
— Я понимаю твою ревность, честно. Если бы я не был так уверен в тебе, я бы тоже… Но я теперь твой. Давай… давай попробуем…
— Что попробуем? — насторожилась я.
Он перевел взгляд за окно у которого мы стояли. Неподалеку, на лавочке под цветущим кустом жасмина с бокалом шампанского сидела Алина. Как
Артем обнял меня со спины, положив ладони на живот и устроив подбородок на моем плече так, что было удобно нашептывать в левое ухо дьявольские искушающие предложения.
— Помнишь, как между нами и твоей подругой звенело, когда мы играли в карты? И не говори, что ты этого не чувствовала! Ты же сама помогала мне ее раздевать!
— Я?!
— Ты… Ты подстраивала так, чтобы она проиграла, я заметил. Был уверен, что все кончится тройничком. Если бы ты тогда не убежала, какое зажигалово мы бы устроили! Я ведб попробовал ее продавить, но она испугалась. Вдвоем мы бы смогли.
— То есть, ты все-таки…
Он и сам не заметил, как проговорился.
— Разве тебе не интересно попробовать на троих? Ты же будешь там же, со мной. А я с тобой… Давай?
— С Алиной?
— Да, ее легко будет развести… Видишь, как она краснеет? Но я смогу. Сделай мне такой подарок на помолвку, котеночек! Новый опыт — но тоже с тобой!
На помолвку. Обручальное кольцо жгло палец, будто у меня аллергия на золото. Я еще не согласилась, но все-таки приняла его. Означает ли это автоматическое «да»?
Я повернулась, обнимая ладонями его лицо и растягивая улыбку, насколько хватало сил:
— Любовь моя… — я почувствовала, как он расслабился, словно только этого и ждал. — Как я могу тебе отказать? Иди, иди к ней. И поднимайтесь наверх, у меня есть ключи от спальни…
Он посмотрел на меня безумным взглядом, порывисто чмокнул в губы и практически выбежал из дома.
Дав мне время открыть мессенджер и напечатать ответ:
Я: «И усталость от журналистов тебе важнее меня?»
За окном Артем приземлился на скамейку рядом с Алиной и зашептал ей что-то на ухо. Она разом вся вспыхнула, стрельнула глазами по окрестностям, видимо, в поисках меня, но он приобнял ее за плечи и продолжил ворковать. Она краснела, пальчики скребли по его предплечью, а его рука поглаживала ее бедро, забираясь все выше.
Телефон дернулся:
Господин Никто: «А тебе важнее продавить меня?»
Алина робко кивнула, и Артем тут же увлек ее за собой к дому.
Я поднялась на второй этаж, отперла высокие двери, ведущие в спальню родителей Ренаты. Огромная роскошная кровать с россыпью маленьких подушек так и манила как следует предаться разврату. Намекала, что в таких условиях не место скучному семейному сексу, самое время для оргии.
Предсвадебной.
Но пока она не началась, у меня было несколько минут, чтобы ответить на последнее сообщение Стаса: