Солнечная станция
Шрифт:
— Внутри ступени?
— Другого объяснения я не вижу.
Ким включил двигатель платформы. Красная линия снова на несколько секунд сместилась в сторону, затем опять повернула к центру экрана.
— Этого не может быть,— медленно произнес Морияма.— Ступень... Ракета... она хочетс нами встретиться.
— Удаление — пять километров,— тихо сказала Ёсико.
Ким длинно и красочно выругался по-корейски.
— Баки монтажной платформы почти пусты,— сказал он с сожалением.— Я попытаюсь
Он снова ударил по клавишам. Единое пятнышко на экране радара снова раздвоилось — одно осталось неподвижно висеть позади другого, неуклонно приближающегося к станции.
— Командир, вы распорядились надеть скафандры,— напомнил Танака.
— Да, конечно,— рассеянно кивнул Морияма.
— Удаление — три километра,— прервала их Ёсико,— и... мне кажется, она стала двигаться медленнее.
— Медленнее? — переспросил Морияма.
— Да,— Ёсико сверилась с компьютером.— Отрицательное ускорение сейчас составляет 0,02 метра в секунду за секунду. Минуточку! Уже — 0,048.
— Этого достаточно, чтобы избежать столкновения?
— Да. Если они будут продолжать торможение, то остановятся, не долетев до станции.
Вновь потекли бесконечные минуты. Вновь мы не отрывали глаз от радара и экрана компьютера. Только на этот раз мы ясно сознавали, что ничего не можем сделать. Ракетой управляла чужая воля — нам же досталась роль пассивных наблюдателей. Пятнышко на радаре двигалось все медленнее и медленнее, но не собиралось останавливаться.
— Удаление — две тысячи метров. Скорость — сорок восемь километров в час.
Танака скрипнул зубами.
— Они сами не знают, что делают.
— Мне так не кажется,— возразил Морияма, бросив взгляд на пульт связи, на экране которого все еще светилось последнее послание из Куру.— Возможно, они пытаются вывести спутник на заданную орбиту.
— Удаление — одна тысяча пятьсот метров. Скорость — сорок два километра в час.
Ким покачал головой. Его улыбка погасла.
— Это невероятно,— пробормотал он. Ступень продолжала сбрасывать скорость.
— Если ракета прекратит торможение, мы немедленно покидаем мостик и надеваем скафандры,— распорядился Морияма.
— Удаление — тысяча метров. Скорость — тридцать три километра в час.
— На такой скорости эта штука не сможет нанести станции серьезных повреждений,— сказал Танака.
— Надеюсь, они это тоже понимают и больше не будут фокусничать,— отозвался Морияма.
Я представил себе ракету, летящую в бесконечной черноте космоса. Факел, вырывающийся из ее дюз, становится все меньше и меньше. Хочется верить, что скоро он погаснет совсем.
— Эти люди из ЕКА ведут себя так, как будто объявили нам войну,— сказал вдруг Морияма.— Я этого так не оставлю. Когда мы восстановим связь, я спущу на них всех собак. Ни один из идиотов в Куру больше близко
Ким вывел изображение с внешних камер на большой экран, где раньше была наша карта мира. Ракета приближалась, я уже мог различить, что она относится к водородно-кислородному классу — самая мощная и тяжелая ступень, какую научились строить европейцы. Вместе с запасами топлива она могла вывести на геостационарную орбиту, то есть на высоту 36000 километров, еще около восьми тонн полезного веса. Я видел эмблемы ЕКА и стран, принимавших участие в постройке ракеты. А в передней части ракеты располагалось направляющее устройство в форме кегли, на котором закреплялся спутник.
И наконец после невыносимо долгого ожидания мы услышали:
— Удаление — девяносто восемь метров. Скорость — ноль.
На этот раз никаких криков триумфа. Я закрыл глаза и попросил Бога вернуть меня на недельку назад, в то благословенное время, когда я изнывал от скуки. Кто-то из членов команды вполголоса шептал молитвы по-японски.
Я открыл глаза как раз вовремя, чтобы разглядеть поподробнее устройство на носу ракеты. Оно было похоже на цветок с тремя шипастыми лепестками, выросший на огромном темном цилиндре.
— Ступень снова движется! —крикнула Ёсико, срывающимся голосом.
Морияма положил ей руку на плечо.
— Они что, окончательно свихнулись? — пробормотал он.
Ракета очень медленно и все же ощутимо приближалась к нам. Я подошел поближе к экрану, чтобы убедиться, что глаза меня не обманывают. На носу ракеты не было никакого спутника. Там красовалось устройство для стыковки, идеально подходящее к шлюзу нашей станции.
— Они хотят стыковаться! — вырвалось у меня.— Это стыковочные маневры!
— Что вы говорите, мистер Карр? — быстро переспросил Морияма.
— Там нет никакого спутника, сэр.— пояснил я.— Посмотрите сами. Это не ступень ракеты, это космический корабль.
— У европейцев нет космических кораблей!
— Видимо, один все же есть.
— Но почему они хотят стыковаться и не сообщают нам об этом?
«Сегодня по-настоящему плохой день»,— подумал я и сказал:
— Потому что это не просто стыковка. Это нападение.
Глава 16
В четырехстах километрах над земной поверхностью, в точке, где рождается солнечный восход, висит огромная сверкающая шайба, в центре которой находится хрупкая конструкция из нескольких цилиндров, украшенных японскими и английскими гербами. Из этой конструкции вырастает огромная скелетообразная башня. Ее балки так тонки, что человеку, знакомому лишь с земной архитектурой, кажется, что она неминуемо согнется от собственной тяжести. А у ее основания можно различить японский флаг — красный шар, символ солнца на белом фоне. Флаг сделан из тонкого стекловолокна, он тверд и неподвижен, так как здесь никогда не бывает ветра.