Солнечное настроение
Шрифт:
Ольга выключила свет, опять забралась в кресло и продолжила вязание, без особого интереса размышляя, что бы это ему тут могло понадобиться.
Он остановился на пороге, с интересом огляделся, как будто впервые сюда попал, и сказал:
– Привет.
– Здравствуйте, – вежливо ответила Ольга. – Как поживаете? Проходите. Чувствуйте себя как дома. Сегодня прекрасная погода.
– У вас хорошее настроение, – отметил он. Прошел, сел в соседнее кресло,
– Зато можно без черных очков.
– Ах да, конечно, черные очки… Для чего вы их вообще носите?
– Для загадочности. А также для таинственности.
– Как это я сам не догадался? – Он потянулся, закинув руки за голову, вытянул ноги и, не открывая глаз, похвалил: – Вы что-то очень красивое вяжете.
– Да, – скромно согласилась Ольга. – Я бы сказала, просто великолепное.
– Вам очень пойдет.
– Вряд ли. Лет двадцать семь назад пошло бы. Это пальто для Чижика.
– Для Анны? – Он открыл глаза и заинтересованно глянул на ее вязанье. – А… почему? В смысле – зачем? Проще готовое купить.
– Игорь Дмитриевич, – назидательно сказала Ольга, – вы все перепутали. Это все гениальное – просто. Но далеко не все простое – гениально.
Он тихо засмеялся, протянул руку и длинными жесткими пальцами обхватил ее запястье:
– Оленька… Знаете, вы очень занятный человек.
Ольга высвободила руку гораздо более резким движением, чем собиралась, и в качестве извинения за этот недружественный жест пояснила:
– И занятой. Видите? У меня руки заняты.
Она опять начала вязать, пытаясь вернуть то настроение абсолютного довольства жизнью, которое было недавно. Но уже что-то было не так. Он что-то сказал? Да нет, кажется, ничего особенного. Засмеялся противно? Нормально засмеялся. За руки хватать стал? Похоже, вполне машинально, без подтекста. У меня все хорошо, у меня все в порядке… Но в теплом монолите безмятежности появилась трещина, и в эту трещину стал просачиваться знакомый запах страха.
– Вы, наверное, телевизор хотели посмотреть? – предположила Ольга, сворачивая работу. – Я спать пойду. Вы очень громко не включайте и дверь поплотнее закройте. У Чижика очень тонкий слух.
– У вас тоже тонкий слух. – Игорь заулыбался, вспомнив, как Ольга с Анной переговариваются через сто километров чуть ли не шепотом, а те, кто между ними, ни одну из них не слышат. – Знаете, я раньше думал, что Анна сочиняет, что абсолютно все слышит… Не верил. У людей такого слуха не бывает.
– Бывает. И слух, и нюх, и все такое… – Тема была невеселой, и
Она направилась к двери, но тут он встал, в три шага догнал ее и, выходя из комнаты, взял Ольгу за плечи и мягко развернул в обратную сторону от их с Анной тупика:
– Какая там ночь. Десяти еще нет. Даже светло совсем. Пойдемте-ка поговорим, а то за всю неделю словом не обмолвились.
– О чем поговорим? – встревожилась Ольга. – Случилось что-нибудь?
– Ну почему обязательно что-нибудь должно случиться? Просто мне интересно с вами пообщаться.
Ну-ну. Пообщаться ему интересно. Они дошли до пересечения двух коридоров и свернули в разные стороны: он – в глубину квартиры, Ольга – в сторону кухни. Остановились, молча глядя друг на друга, потом он слабо улыбнулся, махнул рукой и пошел за Ольгой в кухню.
– Чай? – спросила Ольга и, когда он кивнул, налила себе в большую чашку кипяченой воды, а потом уже поставила чайник на огонь.
Она села на жесткий кухонный диванчик, опять развернула вязанье и ожидающе глянула на Игоря:
– Вы что-то сказать хотели?
– Расскажите мне о себе, – неожиданно сказал он, садясь на диванчик рядом с ней и беря клубок пряжи с ее колен.
– Вы чего-то обо мне не знаете? – насторожилась Ольга. – Вроде я абсолютно все документы…
– Да при чем тут… – Он потянул за нитку, мешая ей вязать. – На кого вы похожи – на папу, на маму?
– На бабушку, – все еще настороженно сказала Ольга. – Так говорят. Я ее не видела.
– И глаза у нее такие же были?
– Да, – ровно сказала Ольга. – Точно такие же.
Мама когда-то рассказывала Ольге, что бабушка совсем ослепла в двадцать три года, когда родила Ольгину маму.
– А почему вы с мужем развелись? – неожиданно спросил он.
– Так получилось, – еще спокойнее сказала Ольга. – Все когда-нибудь кончается. Начинается, продолжается и кончается. Закон природы.
Лучше бы это никогда не начиналось. И продолжалось это слишком долго. Гораздо дольше, чем необходимо для понимания, что жизнь кончилась.
– А почему у вас детей нет?
У него даже голос не изменился. Ему просто интересно. Катерина – и та не посмела спросить.
– Не знаю, – равнодушно ответила Ольга и отобрала у него клубок, складывая вязанье.
– А врачи что по этому поводу думают? – не унимался Игорь.
– Не знаю, – повторила Ольга совсем холодно. – Я их мнением не интересовалась.