Солнечное затмение

Попов Андрей Викторович

Капитан Бьюти, зревший границу мира уже несколько раз, так и не смог привыкнуть к шокирующему впечатлению. Он долго стоял на месте, прикованный изумлением и рассматривал ни кем еще не объяснимое явление. По стене шли синеватого цвета круги и, расширяясь, таяли. Все, что было на корабле: палуба, спущенные паруса, даже сами люди покрылись голубым оттенком. Вселенная раскололась на две неравные половины. С одной стороны пока еще господствовала тьма, со стороны противоположной все более набирала яркость стена Протоплазмы. Сверхтекучее время кипело, пуская по своей поверхности синие круги и нечто похожее на лопающиеся от давления пузыри. Когда капитан обрел дар речи, он первым делом повернулся

к Дьессару и спросил:

– - Ну что, еретик, где твоя Америка?

На черной половине неба появилось несколько зерен света. Небожители снова решили развести свои костры. Дьессар не ответил на вопрос. Он, не отрывая взора, разглядывал диковинное явление, про которое в секте солнцепоклонников утверждали, что это простая ложь. "Нет никакой границы мира, ни Рассеяния, ни Протоплазмы жидкого времени. Все это выдумали мракобесы для утверждения своей гегемонии.". Так часто говорил его отец.

– - Эй, недоумок, к тебе обращаются! Далеко еще до Америки, а? Я давно мечтал там побывать.

Дьессар виновато опустил голову. Впервые он не ответил не потому, что презирал собеседника, а потому что нечего было ответить. "Любимец ветров", прыгая с волны на волну, стремился к Мегабездне, оставляя позади себя тающую реальность. Старичок Винатэс вдохновенно сочинял какие-то уравнения с интегральными и дифференциальными значками, записывая их в свою пухлую тетрадь. Потом принялся бредить вслух, доказывая матросам, что циркуляр псевдопространственного вектора, проинтегрированный по неевклидовой плоскости коллапсирующего континуума скорее стремится к нулю, чем вторая производная математического ряда Хаутра с иррациональным показателем. А тензорное перемножение виртуальных матричных осцилляторов с мнимой энергетической константой ни в какие времена не примет вид многомерной гиперболы...

Некоторые матросы, хорошенько подумав, соглашались, а иные, размахивая бутылкой рома, пытались опровергнуть данные утверждения. Старичок спешно семенил по палубе, бегая словно маятник от одного борта к другому.

– - Сейчас начнется самое интересное! Мы входим в зону Рассеяния!

"Любимец ветров" еще раз приподнялся на волне и медленно опустился в последующую за ней впадину. Ветер вдруг стал резко менять свои направления: то подует с одного боку, то с противоположного, а то и вовсе затихнет. Такие же странности начали происходить со стрелкой компаса, она принялась вращаться как спица в колесе. Матрос, стоящий за штурвалом, изумленно глядел то на нее, то на голубую стену. Он мертвой хваткой держался за штурвал, как за что-то настоящее, еще оставшееся в мире.

– - Глядите! Глядите внимательней! Туда, на край моря!
– - Антейро Винатэс вытянул свой костлявый сморщенный палец в сторону Мегабездны. Голубоватый оттенок придавал его старческому лицу вид настоящего покойника.

Пока "Любимец ветров" находился на очередном гребне, это можно было увидеть. Море Древних Атлантов заканчивалось... Но заканчивалось не сушей, как полагается всем морям, даже не прямой линией некого ограждения, и уж тем более не какой-то там мифической Америкой. Оно заканчивалось потому, что там заканчивалось пространство как таковое... Синяя гладь воды, освещенная Мегабездной, была разорвана в клочья и плавала в Протоплазме времени огромным протуберанцем. Ученый громко кричал:

– - Здесь, на краю мироздания, происходит коррозия пространства, и оно имеет вид жалких лохмотьев. Оно болтается в жидком времени, как порванные тряпки болтаются в потоке воды! Сверхтекучее время мало-помалу уничтожает нашу вселенную.

Кипящая голубизной стена все более надвигалась. Один ее вид приводил в ужас.

Она разрасталась как вверх, съедая черное небо, так и вширь, демонстрируя, насколько жалок и ничтожен в ее объятиях человеческий мир. Мысль о том, что всей этой Мегабездной правит Непознаваемый, приводила в трепет перед одним упоминанием Его имени. Матросы стояли на палубе словно оловянные солдатики -- не шевелясь и не переговариваясь между собой. Единственный, кто не потерял дар речи, это ученый. Он, бредя научной терминологией, снова принялся что-то записывать в свою тетрадь. Дьессар нехотя признался себе, что никогда еще не был так сломлен духом. Даже тогда, когда инквизитор Жоэрс придумывал для него в подземельях Анвендуса самые изощренные пытки. Безграничная масса жидкого времени, эта смертоносная лавина голубого огня, подавляла любую психику. Дьессар долго смотрел на ползающие по ней синие круги, и у него у самого закружилась голова. Еще действовал на нервы голос старой морской крысы. "Где?! Где твоя Америка?!".

Дальше начали происходить вещи еще более странные. Судно вдруг принялось менять свои очертания. Его борта стали выглядеть будто нарисованными размытыми красками. То же происходило и с людьми. Контуры их фигур теряли резкость, по лицам неряшливо расплывались глаза, рот, уши. Все вещи вокруг походили на размытое легким туманом сновидение.

– - Мы входим в область пористого пространства!
– - торжественно провозгласил Антейро Винатэс. Даже его голос, казалось, состоял из одного эха.
– - Это, кстати, небезопасно. Может произойти разрыв жизненных тканей.

Тут и капитан Бьюти обрел дар голоса. Он схватил Дьессара за шиворот, волоком подтащил к носу корабля и хорошенько встряхнул.

– - Смотри, еретик, и запоминай! Тебе только потому и сохранили жизнь, чтобы ты все это увидел!

Лохмотья порванного пространства продолжали плавать в пеклище Мегабездны. Они походили на огромный синий флаг, разорванный по краю и развивающийся на ветру.

– - Смотри внимательно, еретик! Это конец нашего мира! Нет! Нет там никакой Америки! Запомни это раз и навсегда! Это миф, выдуманный древними и записанный в ваших ничтожных книжонках! Ты понял меня?!
– - Бьюти резко развернул Дьессара лицом к себе.
– - Отвечай, понял или нет?!

Дьессар увидел перед собой неясный овал лица, глаза, плавающие под размытыми бровями и размазанный чуть ли не по всей бороде шевелящийся рот. Это было чудовищно. Голос, исходивший от капитана, казался далеким, словно доносился с глубин моря. "Ты понял меня?! Это конец мира! Нет никакой Америки...". Солнцепоклонник почувствовал, что даже жесткая деревянная палуба под его спиной размякла. Неясные пятна фигур, похожих на матросов стояли где-то бесконечно далеко от его взора...

– - Отвечай, понял или нет?!
– - капитан принялся трясти его за шиворот.

Дьессар впервые в жизни на каверзный вопрос мракобесов ответил "да".

– - Да, понял, -- и едва расслышал собственный голос.

Бьюти продолжал его допытывать.

– - Видишь те точки на черном небе, -- голова Дьессара была повернута в нужную сторону.
– - Это никакие не звезды, это...

– - Небесные костры, -- нехотя признал сам Дьессар.

– - Все! Абсолютно все в вашем учении ложь! Нет и никогда не было ни солнца, ни круглой земли, ни Америки, ни двенадцати богов времени! Пойми это! Думаешь мы, те, кого вы называете мракобесами, изверги, уничтожающие вас потому что нам это доставляет удовольствие? Вы несете людям ересь! Самую настоящую ЕРЕСЬ! Ваш фанатизм не поддается психологическому лечению. Мы просто вынуждены вас уничтожать!..