Солнечный удар в сердце
Шрифт:
– Мы как раз к этому приступаем, – пояснил Эрик. – Все технические детали нам известны, теперь будем выяснять остальные аспекты этого дела. – Вы знаете, чей это нож?
Эрик подал оружие женщине, и та, постоянно хмурясь, принялась его разглядывать.
– У кого-то я его видела. Вот только у кого?
– Возможно, ваш муж увлекался коллекционированием ножей?
– Нет, Гоша не имел такой тяги. Он считал, что все коллекционеры – это люди, которые не нашли себя в жизни. По его мнению, можно коллекционировать только
– Но вы определенно этот нож уже видели?
– Возможно. Хотя я могла наблюдать что-то подобное у своих знакомых. Но это точно не наш нож. Все ножи, которые есть в доме, хранятся в столовой.
– Хорошо. Тогда второй вопрос: кто в вашем доме носит линзы?
– Линзы? – Вера удивилась. – По-моему, никто. Я иногда надеваю очки. Если текст в книге слишком мелкий. У девочек хорошее зрение. У Еремея, я знаю, есть очки. Но вот линзы…
– А ваша горничная? Она ведь носит очки? Мы, во всяком случае, видели ее в очках.
– Елена? Разве прислугу тоже нужно перечислять?
– Но она же была в доме во время убийства.
– Была. Но я думала… – Вера замолчала.
– Продолжайте, – подбодрил ее Голубев. – Что вы думали?
– Мне казалось, что слуги здесь совершенно ни при чем.
– Почему вы так считаете?
– А какой смысл им убивать Гошу? Мне всегда казалось, что подобные преступления совершаются близкими людьми. Теми, кому это выгодно.
– А вот здесь вы совершенно правы. В любом преступлении нужно искать того, кому это выгодно. А кому выгодно это преступление? Как, по-вашему?
– Мне приходит на ум только одно объяснение. Партнер по бизнесу.
– Вы имеете в виду Анатолия Черемнова? – брови Голубева поползли вверх.
– Нет, конечно! Толя не мог этого сделать. Но, с другой стороны, он единственный, кто связан с Гошей именно бизнесом.
– Да, деньги – довольно веский повод для убийства. Но ведь он есть и у родных! То есть у вас.
– Что вы имеете в виду? – холодно поинтересовалась Вера.
– Как же! А наследство? Вы же получите кругленькую сумму после смерти Георгия Семеновича?
– Мы и так получали столько, сколько хотели, – жестко ответила она. – Гоша никогда не скупился. Он был щедрым человеком. Конечно, деньги на постройку воздушного замка он бы никогда не выделил, но на обычные земные удовольствия отсыпал довольно щедро.
– Хорошо, я вас понял. Ваш муж был щедрым человеком и в деньгах вас не ограничивал.
– Именно так! – кивнула она.
– И вы не можете сказать, кого подозреваете?
– Не могу, потому что не знаю. Гошу никто не мог убить, его все любили и уважали.
– И тем не менее кто-то это сделал…
Вера хотела что-то сказать, но передумала и крепко сжала губы.
– Когда вы в
– Сегодня утром, около половины восьмого. Он вышел из кабинета и сказал, что хочет пройтись по саду.
– Вы не составили ему компанию?
– Нет, он любил гулять один. Обычно ему нужно было подумать.
– О чем?
Вера пожала плечами.
– По-разному, но обычно это была работа.
– А вы не заметили, ваш муж в последнее время не изменился? Он был таким же, как всегда?
Женщина задумалась. Она молчала довольно долго, прежде чем начала говорить.
– Вы знаете, а ведь его действительно что-то беспокоило. Пару раз я интересовалась, что случилось, но он только отмахивался.
– И вы не знаете, что это могло быть?
– Не знаю. Хотя такое поведение было для него типично. Он периодически находился в состоянии какого-то поиска. Новых идей, путей их решения… Ну, вы понимаете. Скорее всего, в этот раз было что-то подобное. Хотя иногда он мог остановиться на середине фразы и замереть с пустым взглядом. Раньше такого не случалось. Но ведь это ни о чем не говорит, правда? Люди постоянно меняются.
– Вы думаете, что люди меняются? – Эрик с интересом посмотрел на Веру.
– Да, я так считаю. Не в сути своей, нет. Здесь они будут неизменны до конца своих дней. А в отношении к жизни. Жизнь постоянно проверяет нас на прочность, ставит в нестандартные условия и смотрит, как мы себя поведем. А потом либо награждает за правильный выбор, либо наказывает.
– Интересная теория, – пробормотал Голубев. – А как определить, наказаны или награждены?
– Определить очень просто, – улыбнулась женщина. – Если по прошествии лет вы ни в чем не раскаиваетесь, значит, все сделали правильно.
– И сколько лет должно пройти, чтобы это узнать?
– У всех по-разному. Кто-то уже через год все для себя понимает. А кому и пары десятков лет не хватает.
– Это неинтересно, – покачал головой следователь. – Выбор делаешь сегодня, а результат получаешь только через несколько лет.
– Такова жизнь, – Вера развела руками.
– Когда вы узнали о смерти мужа? – прервал их философскую беседу Эрик.
– Около половины десятого. Горничная принесла Гоше чай и увидела… – Вера запнулась, – увидела ту страшную картину.
– А вы где находились в это время?
– Я была в своей комнате. Легла отдохнуть. Гоша просыпался очень рано и требовал, чтобы я тоже вставала вместе с ним. А я по натуре совсем не жаворонок. Конечно, я просыпаюсь в шесть часов, но потом мне обязательно нужно прилечь. Или весь день я буду разбитым корытом, – и женщина усталым жестом откинула прядь волос, упавшую ей на лоб.
– Значит, в половине восьмого вы встретили в коридоре вашего мужа и потом сразу прошли в свою комнату? – уточнил Эрик.