Солнечный ветер
Шрифт:
Выход они нашли только один — по высокой каменной лестнице, винтом уходящей наверх. Шут поднимался медленно, пытаясь понять, что вообще происходит и куда он сейчас ввязывается… Зато Май прыгал через ступеньку, забыв про усталость и голод. Впрочем… столкнувшись в коридоре с пожилой служанкой, скрипач незамедлительно вырвал у нее из рук крынку с молоком и жадно приник к широкому горлышку, заливая лицо и ворот белыми струями. Служанка, конечно, хотела поднять крик, но увидев оружие, лишь попятилась и испуганно вжалась в стену. Пока Май опустошал крынку, она наверняка молила богов сохранить ей жизнь. Короткий меч упирался женщине прямо
— А теперь, — сказал скрипач, утирая губы и протягивая крынку Шуту, который все это время стоял рядом с факелом, — ты, голубушка, отведешь нас к своему хозяину. И только попробуй пискнуть! — после молока глаза у музыканта заблестели, оно оказалось очень кстати. Да и сам Шут охотно допил все, что оставалось в крынке.
Кухарка была не намного смелее охранника и поначалу пыталась жалобно скулить, мол, отпустите люди добрые… но легкий укол мечом промеж лопаток быстро вразумил глупую бабу.
В доме было тихо и темно — утро еще не вступило в свои права, хотя где-то на хозяйственном дворе уже кукарекали ранние петухи.
— Спит небось… — с ненавистью бормотал Май, поднимаясь за служанкой на второй этаж особняка. — Устроим ему приятный сюрприз! — на середине пролета он пошатнулся и схватился рукой за перила, но справился с головокружением быстро, кухарка даже не заметила этой заминки.
Голод… Посиди-ка с неделю на одной воде… Шут вообще не понимал, откуда Май берет силы ходить и даже драться.
Но затея эта ему не нравилась. Нет, Шут не испытывал нежных чувств к своему мучителю, и справедливое наказание считал вполне уместным… но не вот так. Он полагал, что Торью надо судить, что сам король должен решить, какова будет расплата за содеянное бывшим министром зло.
И совершенно не хотел быть причастным к обычному грубому убийству…
— Май… — Шут осторожно тронул скрипача за рукав. — Что ты хочешь сделать с ним?
— Спроси лучше, чего не хочу, — фыркнул тот. — Будь моя воля, я бы сначала придушил его, потом бы утопил, потом отравил, потом…
— Ну хватит, — остановил его Шут. — Я думаю, достаточно будет просто связать и дождаться гвардейцев короля. Пусть Руальд сам судит этого человека.
— Короля! — Май посмотрел на Шута с подозрением. — Ты так говоришь, словно и в самом деле с ним знаком!
— Знаком, — вздохнул Шут.
Скрипач удивленно покачал головой, но ничего не сказал на это. Только ответил спокойно:
— Я сам решу, что с ним делать, Пат. Тут мне и король не указ.
Оказавшись перед дверью в опочивальню Торьи, он несколько мгновений медлил. Хмурясь, смотрел на зеленую от старости бронзовую ручку. А потом словно что-то решил для себя и сердито рванул ее.
Разумеется, дверь была заперта.
Май даже зашипел от досады. Понятно, что ключа служанка не найдет — деревянную створку держал обычный засов изнутри.
— Ахх, ты… — еще один поток брани обрушился на злополучную дверь. Май не пытался скрывать своего присутствия. Он готов был драться с врагом открыто. А тот предпочел закрыться в своей норе…
— Подожжем дверь! — сказал скрипач Шуту и отобрал у него факел.
Старое дерево загоралось плохо. Тут бы тоже не помешало то масло, которым Май поливал пыточный арсенал Торьи. К слову сказать, едкий запах дыма уже струился по всем этажам дома. Музыкант злился и сыпал отборными ругательствами.
Однако прежде, чем он убедился в бесполезности своей затеи, на улице послышался стук множества
— Именем короля! — загрохотали в главные ворота особняка. — Именем короля — откройте!
И вот тут-то Торья наконец понял, что прятаться смысла больше нет. И наверняка решил бежать через свой подземный ход — закопченная до черноты дверь распахнулась, едва не пришибив изумленного Мая. Однако опомнился скрипач очень быстро и в следующий миг уже бросился на обидчика, широко замахнувшись своим коротким клинком. К большому удивлению Шута, господин бывший министр оказался гораздо ловчей, нежели это представлялось Маю. Он без труда увернулся от удара и парировал его своим мечом. Звон железа наполнил коридор, и очень быстро Торья оттеснил отощавшего, не слишком-то сильного скрипача, которого превосходил как по росту, так и по весу. Шут даже испугался, что еще немного — и Май сам заработает дырку в животе. Допустить этого Шуту никак не хотелось, поэтому он подхватил упавший факел и что было силы обрушил его на макушку Торьи, который весьма удачно забыл про второго своего «гостя». Увы, промахнулся — железный обод врезался хозяину дома в спину. Зато огонь охотно лизнул кружевной манжет бывшего министра, а затем и его волосы. Торья, мгновением ранее выбивший клинок из рук Мая, взвыл от боли и рывком обернулся к Шуту. Но сделать ничего уже не успел… Май не медлил и секунды — бросился на своего обидчика со спины и, повалив на пол, мертвой хваткой вцепился в горло.
К величайшему сожалению скрипача, придушить Торью ему не удалось.
Лязгая оружием, в коридор вбежали солдаты городской стражи.
8
Горячая ванна была так хороша, что Шут едва не уснул, нежась в ароматной воде с травами. Травы имели явные целебные свойства, их добавили по распоряжению старого дворцового лекаря. Мудрый Вильяр определил, что голова у господина Патрика на редкость прочная, а ссадину от дубинки можно даже не зашивать. Главное — не усердствовать с вином ближайшую пару дней. И кушать аккуратней после вынужденной диеты.
Да… Шут снова оказался в Чертоге.
Он и сам не знал, радоваться этому или огорчаться. Дни, проведенные в темнице, сильно изменили его отношение к жизни… И Шут уже не был так уверен, что хочет прятаться под монастырской крышей. Презрительное обвинение Руальда в бегстве неожиданно оцарапало душу… Может быть потому, что в этом обвинении звучала горечь утраты…
"Руальд не хотел, чтобы я уходил… — Шут думал об этом с удивлением и печалью. — Почему?"
Не потому ли, что в глубине души готов был простить своему другу его предательство?..
Шуту очень хотелось так думать. Хотя он все равно не представлял, как смотреть в глаза королю.
Вода в ванне понемногу начала остывать, и Шут решил, что пора уже и выбираться. Достать чистую одежду, причесаться, натереть лицо настойкой кру…
Ничего ему не хотелось.
Только лечь и уснуть.
А еще лучше — пойти в порт и сесть на первый же корабль до Белых Островов, будь то хоть рыбацкое корыто, насквозь провонявшее тухлятиной.
"Милая моя, — думал он про Элею, — как же я соскучился по тебе…" — ему хотелось ярче представить лицо любимой, но стук в дверь не позволил надолго окунуться в грезы. Посыльный от короля сообщил, что Его Величество желает видеть своего графа на обеденной трапезе.