Солнечный зайчик

Леонов Дмитрий Николаевич

– Та-ак, всё понятно!

– Вера, а что случилось? Тебе домашняя еда не понравилась? – отец не был посвящён в женские тайны.

– Да не в еде дело, – отмахнулась от него мама и снова посмотрела на Веру. – Ты хоть институт не бросишь?

Утром Вера поскреблась в дверь комнаты Дениса:

– Ты встал?

Денис уже оделся и стоял у шкафа, разглядывая книги. Увидев Веру, он потянулся к ней, чтобы поцеловать:

– Доброе утро! А чего мать нам вместе не постелила?

– Это у неё принципы такие, – сказала Вера, отвечая на поцелуй Дениса. Немного подумав, она продолжила: – Денис, у нас будет ребёнок.

– Это кто сказал? – удивился Денис.

– Это я тебе говорю.

– А ты откуда знаешь?

– Да уж

знаю. У меня начался токсикоз. Ты когда спать вчера лёг, я в туалет тошнить бегала.

– А почему сразу токсикоз? Может, ты съела чего?

– Нет, у меня раньше такого не было. И сестра сразу просекла, а она двоих рожала.

– То есть твоя родня уже в курсе, а я последний узнал? Ну и чего они сказали?

– Спросили – не брошу ли я институт?

В ответ Денис молча её обнял. Вера очень волновалась, как Денис воспримет новость. Она много раз слышала, что реакция мужчин на такое известие бывает бурной и непредсказуемой. Но то, как отреагировал Денис, её успокоило. Ничего не говоря, она крепко обняла его.

Они отпраздновали свадьбу осенью, когда уже облетели листья. Денис не хотел пышных торжеств, и Вера была с ним согласна. С её точки зрения, свадьба и медовый месяц у них были ещё летом, а роспись в ЗАГСе и штамп в паспорте – всего лишь необходимая формальность. Но родители Дениса настояли на проведении торжества. Родня Веры тоже была за соблюдение традиций, правда, приехали только родители, сестра Надя не смогла отпроситься на работе, но передала собственноручно сшитое свадебное платье. Перед свадьбой Надя несколько раз звонила и спрашивала, как сидит платье. Больше всего её интересовало, не слишком ли заметен округлившийся Верин живот. Почему-то Вере эти постоянные намёки на её беременность до свадьбы казались унизительными. Не сдержавшись, она высказала обиду сестре в телефонном разговоре, но та попыталась обратить всё в шутку – мол, у беременных так непредсказуемо меняется настроение, чем в результате разозлила Веру ещё больше. В конце концов Вера смирилась с необходимостью свадебных торжеств, единственное, что её беспокоило – чтобы несильно донимал токсикоз. Но всё прошло относительно удачно. От свадьбы Вере запомнилась постоянная суета и ощущение жуткой усталости.

Наиболее ценный свадебный подарок им преподнесли родители Дениса. Каким-то сложным способом они поменяли комнату в коммуналке, оставшуюся после смерти бабушки Дениса, мамы Николая Петровича, на квартиру в соседней со своим домом многоэтажке. Пока квартиру ремонтировали, Денис и Вера жили с родителями Дениса. Денис уже работал, он занимался разработкой околокомпьютерной электроники. У Веры заканчивался последний семестр учёбы, после нового года ей предстояло писать диплом. Опасения её родителей не оправдались – несмотря на беременность, она не забросила учёбу, да и преподаватели в институте вошли в её положение и не настаивали на строгом посещении лекций, к тому же по традиции пятикурсникам многие вольности прощались. Веру немного беспокоило, как отнесутся к её замужеству и беременности на предприятии, куда она собиралась пойти работать после окончания института. У неё уже была договорённость с начальником одного из отделов, что после окончания института она придёт к нему в отдел. С одной стороны, замужество упрощало ситуацию – теперь ей не нужно было общежития. С другой стороны, родив ребёнка, она не сможет сразу выйти на работу. Вера решила объяснения с будущим начальником отложить на потом.

С родителями Дениса у Веры сложились довольно неплохие отношения. Николая Петровича Вера немного стеснялась и даже побаивалась, впрочем, Николай Петрович, похоже, сам не совсем понимал, как себя вести с невесткой, и поэтому старался лишний раз с ней не пересекаться. А вот Людмила Алексеевна, наоборот, общалась с Верой много и охотно. Она старалась опекать Веру и даже как-то делить с ней хлопоты по хозяйству. Но Вера считала, что хозяйка в доме должна быть одна, и на эту роль совсем не претендовала. Кроме того, иногда ей казалось, что Людмила Алексеевна сама боится оплошать перед невесткой. Поэтому,

как только появилась возможность, Вера с радостью перебралась в квартиру, которая теперь стала её с Денисом домом. Роль хозяйки была для неё необычной и непривычной. В детстве, когда она жила с родителями и сестрой, она была самой младшей, от неё мало что зависело, на всё надо было спрашивать разрешения, и всегда можно было переложить ответственность на других. Жизнь в общежитии, конечно, требовала определённой самостоятельности, но это всё было временно. Теперь же у неё началась взрослая жизнь. Как ведут себя самостоятельные взрослые люди, Вера знала только на примере своих родителей. К тому же в детстве её бытовые подробности не интересовали, и поэтому сейчас до многого надо было доходить на своём опыте. Но в целом взрослая, семейная жизнь Вере вполне нравилась, хотя изредка её посещало забытое чувство из детства, когда она тайком перед зеркалом мерила вещи старшей сестры.

Зима кончилась, закончились и занятия на курсе, где училась Вера, началась преддипломная практика. Вера старалась подготовить материалы к диплому поскорее, чтобы успеть до родов. Но в эти выходные она решила отдохнуть – в воскресенье у Дениса был день рождения. По прогнозам женской консультации Вера должна была рожать через две недели, поэтому они с Денисом решили не созывать гостей, а сходить к родителям Дениса. Накануне Денис шутливо спросил:

– А что ты мне подаришь на день рождения?

– Ребёночка, – так же шутливо ответила Вера.

– Так ещё две недели до срока, – сразу стал серьёзным Денис.

– Но ты же хочешь подарок? – продолжала шутить Вера.

Утром в воскресенье, лёжа в постели, она вспомнила этот разговор. Яркое весеннее солнце уже светило в окно. Денис ещё спал. Вера подумала: «Вот бы Денис удивился, если бы я родила в его день рождения». И тут она почувствовала тянущую боль внизу живота. Такие ощущения она испытывала и раньше, но на этот раз боль была сильнее и прошла не сразу. «Пронесло», – подумала Вера. Она положила руки на живот – живот был неподвижен. «Спишь, что ли?» – подумала Вера и посильнее надавила на живот: «Ты мне спать не давал, а я тебе не дам». Боль внизу живота повторилась, но стала более резкой. Утренняя дремота тут же прошла. Дождавшись, когда боль утихнет, Вера стала лихорадочно думать: «Началось? Вроде бы не должно». Но когда боль накатила снова, она решительно ткнула мужа в бок:

– Денис, вставай! Началось!

– Чего началось? – спросонья спросил Денис.

– То! А что у меня, по-твоему, может начаться? – рассердилась Вера.

– Кончай прикалываться, тебе ещё две недели осталось, – не хотел просыпаться Денис.

– Это ты ему скажи! – Вера похлопала по животу. Ребёнок не шевелился.

– Ты серьёзно? – Денис рывком сел на кровати. Он показал на живот Веры: – Как он там?

– Затаился. Чует, что лафа заканчивается, – с лёгким злорадством ответила Вера. Боль прошла, а чувство, что муж рядом, добавило ей уверенности. Денис, наоборот, уверенность утратил.

– И чего теперь делать? – он сидел на кровати и растерянно хлопал глазами.

– Ну не знаю. Может, «скорую» вызвать, – неуверенно ответила Вера, прислушиваясь к своим ощущениям. Схватки не повторялись.

– Прямо сейчас? – заволновался Денис.

– Нет, погоди. Вроде прекратилось, – Вера представила себя в машине «скорой помощи», среди чужих людей, а муж останется дома. Ей стало неуютно. – Погоди, не вызывай. Это ложные схватки, я читала об этом. Ведь до срока ещё две недели. Давай подождём ещё немного.

– Ага, а к вечеру вообще само рассосётся, – нервно сострил Денис.

Вера нащупала руку мужа. Тот молча взял её ладонь. Вдруг снова боль стала накатывать на неё. Вера изо всех сил сжала ладонь мужа.

– Больно, – вскрикнул Денис.

– Мне тоже, – прошептала Вера.

– Пойду звонить, – Денис попытался высвободить ладонь.

– Не уходи, – не отпустила его Вера.

Денис терпеливо дождался, когда Веру отпустило, и пошёл к телефону. Вера расслабленно лежала на кровати и слушала его взволнованный голос: