Соло для провокатора со свитой
Шрифт:
– Не пытайся нам зубы заговаривать, агент церковников по кличке Апаш, - рявкнул Эрик.
– Ты ведь пошел в гору сразу же после того, как загадочно исчез Ла Розьер, а он хоть и был анархом, но у него наличествовал какой-никакой кодекс чести. Пусть он и состоял пунктов из трех, зато выполнялся безоговорочно. Кому выгодно было его исчезновение? Тебе, только тебе и никому другому. Ну так как, стоит и дальше копаться в грязном белье отдельно взятого иуды или все же перейдем к конструктивной беседе? На чем тебя зацепили, тварь?
– Они обещали мне власть... И безопасность тоже.
–
– До чего же дешево покупаются ему подобные, просто диву даешься.
– Все относительно в нашем несовершенном мире. Встречал я таких еще во время своей человеческой жизни и удовольствие от общения с ними было гораздо ниже среднего, - потянуло меня на воспоминания о былом.
– Готовые вылизывать пятки вышестоящим лишь для того, чтобы получить себе в подчинение точно таких же подхалимов и лизоблюдов. Именно это для них высшее счастье и другого им в принципе не требуется. А уж если им будут петь дифирамбы и возвеличивать их мнимые доблести, тогда вообще...
– Короли мусорных куч, - наморщила аристократический носик Марлен.
– Троном для них служит гора отбросов, а короной - пустая консервная банка, специально для такого случая обернутая полосками золотой фольги.
Хохот Драга, представившего себе наш трофей, что восседает на мусорной куче с позолоченной жестянкой на башке, несколько разрядил повисшую в комнате тяжелую атмосферу.
– Ну ладно, с мотивами все ясно, теперь перейдем к кругу твоих обязанностей, - невесело улыбнувшись каким-то своим мыслям, продолжил допрос Эрик.
– О чем ты информировал святых отцов? Ведь они тебя очень ценили, раз продолжали использовать аж целых два десятка лет.
– Они следили за молодежью, из тех, новых...
– Еще раз и поподробнее, а то что-то не совсем понятно. зачем церкви молодежь вдруг понадобилась?
– Ну не вся, а эти... которые все ищут чего-то. Юные эзотерики, мистики. ну вы поняли, а?
– Оноре со свойственным ему косноязычием пытался подобрать подходящие к случаю слова. Слабый словарный запас делал эти попытки весьма забавными.
– То есть тебя и твоих анархов использовали как наживку для контроля за нестандартно мыслящей молодежью в домене, - Эрик перевел бессвязный бред в нечто пригодное для осмысления.
– Любопытная задумка, не спорю. Думаю, о дальнейшей судьбе особо перспективных из них спрашивать бессмысленно.
Оноре заискивающе улыбнулся, желая показать, что он так, пятое колесо в телеге и к основным решениям непричастен. Поразительно, до каких глубин подлости и гадости могут опуститься некоторые индивидуумы. Хотя и поражаться нечему - достаточно взглянуть на любую эпоху и голова пойдет кругом от обилия примеров, наглядно иллюстрирующих низменность многих представителей...
– Постой, Эрик. Не могли они держать его только и исключительно ради этого, слишком уж нерационально, - я с ходу уловил какую-то незавершенность.
– Анархи это ведь кладезь для любого мало-мальски соображающего в агентурных играх. Вот ты сам разве бы ограничился столь узким фронтом работ для своего агента?
– Ни в коем случае, - последовало незамедлительное
– Он бы у меня работал как негр на плантации. Не будем рассматривать столь очевидную работу, как информирование обо всем происходящем среди анархов - лежащее на поверхности не нуждается в тщательном анализе. Ребятки Сантора не имели к ним ни малейшего отношения, Джованни вообще не снизойдут до анархов, а если даже и согласятся выполнить какую-то работу, то дальше порога не пустят. Какая уж тут польза для наших слуг божьих.
– Бруджа! Местные Сородичи из их клана симпатизируют анархам. Чем не источник информации о Камарилле?
– Гипотеза, - глубокомысленно заметил Драг.
– Не-ет, какая к ангелам гипотеза! Ты на его лицо, извините, рожу, посмотри, его же так и перекосило. Вот его основная задача была, и справлялся он с ней неплохо, только есть один маленький такой нюанс... Драг, расскажи-ка нам всем о том, что ты увидел потом, после боя, на выходе из тайного хода и вокруг него.
– Кучу дохлых анархов с явными следами магического поражения. Сначала их накрыли Ледяным Туманом, потом отлакировали огненным самозатягивающимся контуром. Оставшихся догрызали в лучших традициях кланов Лунного Круга. Не уверен, что ушло более десятка... А вот и фотографии с места события.
Брошенные на стол фотографии разлетелись веером, демонстрируя нелицеприятные картины боя, а вернее бойни. Ну Драг, ну фотограф, ну молодец! Я ведь и не просил его о столь наглядном подтверждении правоты слов, это он сам прокачал. Даже Эрик одобрительно кивнул, показывая свое удовлетворение проделанной работой. Что же до нашего "пациента", то он уставился на снимки, как на полулегендарную Горгону Медузу, не в силах хоть немного пошевелить извилинами и сопоставить имеющиеся факты.
– Смотри, смотри внимательно, - очень добрым голосом посоветовал Рука.
– Вот что ждало тех, кто решил воспользоваться тайным и вроде бы никому, кроме тебя и твоего ближайшего окружения, неизвестным ходом. Впрочем, был еще кое-кто, для кого это не было тайной. Не он ли позвонил тебе и порекомендовал им воспользоваться?
– Отец Лавр? Нет, но как же... Он обещал...
– Обещание, данное отродью Тьмы, не считается действительным, - наставительно изрек Эрик.
– Бог легко прощает им грех предательства, поскольку и сам не чужд подобному. Да и относительно остальных грехов - нет ни одного, в котором он не был бы замечен, причем неоднократно. Ханжи, лицемерные ублюдки. И ты поверил им? Мне смешно.
– Случайность. Оборотни и церковь - это... Это не бывает...
– А церковь и вампиры? Неужели и этого не бывает? Вот только тогда придется счесть, что ты галлюцинация, поскольку тебя нет и быть не может, - подключился я к развеиванию иллюзий предателя.
– А впрочем, ничего особенного тут нет - предатель сам оказался преданным, только и всего. Забавно, но не более того. А хочешь мы тебя отпустим? Иди куда хочешь!
– Вот только осведомим святош о том, где находится их верный клеврет, - змеиная улыбка на ангельском личике Марлен смотрелась великолепно и экстравагантно.
– Готова поставить фамильный перстень на то, что ты не проживешь и пары ночей. Так что, Слободан, выпустим его на волю?