Соло
Шрифт:
Ванная была узкой, тесной комнатой. По-видимому, родители Мала не стали наживаться за счет сына. Их двухэтажный дом, построенный по старому дизайну, был окружен уже отцветшими цветниками. Но фотографии, развешенные по всему коридору, показывали все краски, что приносила сюда весна. Моя мама обожала садоводство. Зимними неделями она постоянно суетилась, не зная, чем себя занять. Обычно она училась какому-то дорогому замысловатому ремеслу, которое бросала в тот же момент, когда оттаивала земля. Внезапная волна
Что было глупо.
Пока что я не испытывала желания возвращаться домой. А вот после фарса со свадьбой сестры, когда утихнет вся шумиха? Вполне. Тогда я смогла бы провести время с родителями, наладить связи и дела. Встретилась бы со своими старыми друзьями и поняла, что осталось для меня дома. Даю обещание.
— Мама хранила аптечку здесь, — Мал порылся в шкафчике над раковиной, доставая повидавшую годы белую коробку. — А, вот и она.
— Все не так плохо, — сказал Джимми. — Я просто смою кровь.
— Определенно нет, — сказала я.
— И рискнешь занести инфекцию в эту столь красивую мордашку? — неодобрительно бросил Мал, принимая мою сторону. — Ну, пожалуйста, принцесса. Ради меня?
Джимми слабо ему улыбнулся и взял коробку.
— И я вполне уверен, что ты предпочтешь Лену в роли медсестры. Оставлю вас детишек играться с аптечкой.
Я прижалась к стене, и Мал протиснулся мимо, направившись в коридор.
— Крикните, если что-нибудь понадобится.
На старой аптечке скрипнула крышка, когда ее открыл Джимми.
— Ага.
— Спасибо, — улыбнулась я Малу.
Он подмигнул.
— Так. Садись на край ванны, — поручила я, беря на себя роль главной.
Джимми сел, изучая темно-красные пятна на своей рубашке.
— Она испорчена.
— У тебя есть другие.
— Мне сшили ее специально на заказ в «Савиль Роу»2 в Лондоне. Ты хотя бы представляешь, сколько стоят такие вещи?
Я вас умоляю. У него было денег больше, чем у Бога.
— Ты просишь одолжить тебе денег?
Он фыркнул.
— Потому что, по правде говоря, не знаю, достаточно ли сильно ты мне нравишься, чтобы занять тебе.
— Был не в курсе, что вообще тебе нравлюсь, — сказал он, проглаживая свою рубашку, будто ей это поможет. Он был прав, она заслуживала билет в одну сторону, но только в корзинку для лоскутов.
— Хм-м. Ты не так уж плох. Я встречала личностей гораздо, гораздо хуже. — И не стоит вдаваться в подробности в ближайшее десятилетие. Я закрыла рот на замок и поправила очки, занявшись копанием в аптечке. — Что же тут у нас имеется.
— Слушай, Лена, по поводу сегодняшнего...
Я ждала, когда он закончит мысль. И ждала.
— Что?
Он с мрачным видом уставился в стену, полностью избегая смотреть мне в глаза.
— Я просто... просто хотел сказать, э...
—
— Ну, что, эм, ты была полезной.
— Я была полезной? — мои брови взлетели до опасных высот, точно говорю. После всего, через что мы сегодня прошли, все, что я получила, это звание «полезной»?
Он пожал плечами.
— Да, в основном.
— В основном? Я была в основном полезной? — я медленно покачала головой, сдерживаясь от недоверчивой усмешки. К счастью, мое чувство собственного достоинства от него не зависело, иначе к этому времени от него остались бы жалкие, ссохшиеся и прячущиеся в уголке остатки. Это парень был занозой в заднице. Похоже, было справедливо вернуть должок. — Кажется, это самая приятная вещь, которую мне когда-либо говорили, мистер Феррис. И она была прекрасна, как поэзия. Я больше никогда не смогу воспринимать слово «полезная» в том же свете.
Он презрительно фыркнул, бросая в меня суровый взгляд.
— Здорово. И там было «в основном полезная».
— А, да, простите, в основном полезная. Ого. Даже не знаю, как отблагодарить вас.
— Для начала сойдет меньше болтовни. Давай уже разберемся с ранами.
— Да, сэр. Сию минуту, сэр. — Я чуть было не отдала честь, но едва удержалась.
Когда поминки начали медленно сворачиваться, дальше по коридору начали разноситься разные звуки. Был слышен звон тарелок и как складывали столовые приборы. И то, как с кем-то прощался Мал с последующим хлопком входной двери, после которого волосы встали дыбом. Наверное, меня настиг холодный ветер. И на фоне всего этого играл какой-то старый мотив из репертуара Боба Дилана.
— Не стоит благодарности, кстати, — сказала я, смягчая голос, тем самым давая ему передышку. В конце концов, денек у него выдался намного хуже моего. К тому же, ему было нелегко сказать спасибо. Не то чтобы он так и сделал. — Я рада, что помогла.
Он посмотрел на меня, в его глазах не было преград. Ну, хотя бы в этот раз они не были холодными и жестокими.
— Я тоже, — тихо ответил он.
На какой-то миг я на самом деле потерялась. Мы просто уставились друг на друга в тишине, как будто ждали чего-то или пытались что-нибудь понять. Не знаю. Это было странно.
А затем он отвернулся.
— Прием, Лена? — он указал на свою щеку. — Я все еще истекаю кровью.
— Точно, — я оторвала свежий слой марли, после чего начала бороться с крышкой дезинфицирующего средства. Дурацкие замки с блокировкой. — Посмотрим, смогу ли я залатать тебя. — Когда я украдкой посмотрела на него, то увидела, что он опять уставился в бесконечность. По-видимому, от меня отключились.
— Будет жечь, — сказала я, обильно смачивая марлю. — Кто знает, насколько грязными были у нее ногти. Поэтому нужно будет хорошенько обработать раны.