Солоневич
Шрифт:
Рядом с обвинениями в работе Солоневичей на органы нередко звучат обвинения братьев в сотрудничестве с нацистами. Кое-кто даже называл Солоневича «агентом гестапо».
Конечно, в судьбе Ивана Солоневича было много спорных, подчас двусмысленных моментов. Какой простор для выдумок и фальшивок! Солоневич писал по этому поводу: «Я знаю, о моей персоне имеются в зарубежье самые разнообразные мнения: от неоправданно восторженных до непримиримо злобных. Во всяком случае, я не обижен отсутствием внимания». Подобный расклад мнений и «внимания» сохранился до наших дней.
Судьба Ивана Лукьяновича Солоневича, самобытного писателя-публициста, прошедшего через испытания революциями, войнами, тюрьмами и ссылками, мало кого оставляет равнодушным. Отсюда и столкновение мнений, борьба за Солоневича
В неблагоприятных исторических условиях Солоневич упорно отстаивал свои взгляды на наиболее правильный, с его точки зрения, путь развития для России. Он считал, что безжалостные реформаторские эксперименты (эпоха Петра I, Февральская и Октябрьская революции) имели катастрофические последствия для судьбы России и в итоге исказили единственно возможный, по мнению Солоневича, путь её исторического развития — самодержавие, «типично русскую форму монархии» как способа управления страной. По глубокому убеждению писателя, монархия — это не тоталитарный режим, не абсолютизм, это — «симфония совместной работы Церкви, Царя и Народа».
Полемика вокруг имени Ивана Солоневича приобретает всё большую остроту. Время такое — идёт безжалостная, почти всегда тенденциозная, нередко бездоказательная переоценка прошлого. Аргументы используются разные, часто — фиктивные, взятые с потолка, и само собой, выводы провозглашаются в соответствии «с заказом». Солоневича называют то искренним патриотом, то демагогом, игравшим на стремлении эмигрантов вернуться на родину, то авантюристом, «служившим разным хозяевам — от большевиков до нацистов». Как автор я преследовал одну главную цель: дать объективную, максимально полную биографию этого человека, не манипулируя фактами, не скрывая «невыгодных» для героя событий, высказываний и поступков. Выводы пусть делает читатель…
Желание восстановить основные вехи жизни Ивана Солоневича, разобраться в его «путанной», по его собственному выражению, судьбе привело меня в 1996 году в редакцию основанной им газеты «Наша страна» в Буэнос-Айресе, на улице Монроэ, дом 3578.
Газета десятилетиями придерживалась бескомпромиссной политической линии основателя и была уникальна тем, что никогда не получала субсидий от тех государств, организаций и специальных служб, которые находились на острие холодной войны против Советского Союза. «Наша страна» стояла на позиции непримиримости к коммунистической системе в России, но принципиально отвергала «субсидии» из чёрных касс подрывных ведомств, отстаивая своё право «говорить собственным голосом»: независимым, осознанно национальным, монархическим.
Эта газета, размером в четвертушку от солидных «сытых» изданий, из экономии и по традиции печатавшаяся на папиросной бумаге (так было легче провозить её в Советский Союз), ни на йоту не изменила своего идейного курса, который сконцентрирован в лозунге «После падения большевизма только Царь спасёт Россию от нового партийного рабства». Сейчас «Наша страна» выходит и в электронном виде. Казалось бы, можно только радоваться, газета идёт в авангарде прогресса, освоила Интернет, с нею знакомится значительно больше читателей, чем раньше. Но правда такова, что финансовые трудности «Нашей страны» остаются прежними, как и её борьба за выживание, — единственной патриотической русской газеты в Западном полушарии.
Именно там, на улице Монроэ, из рук немногочисленных, но доброжелательных сотрудников газеты я получил редкие прижизненные публикации писателя-публициста. Они во многом определили дальнейший курс моих поисков, и прежде всего не искажённых пропагандой и злонамеренным вымыслом фактов, раскрывающих реальную жизненную траекторию Солоневича. С этих пожелтевших от времени материалов началось также моё знакомство с политико-идеологическим наследием писателя.
Я с тёплым чувством вспоминаю о визитах в редакцию, в которой, несмотря на подвешенные к потолку «старозаветные» электрические лампы, было темновато. Если в редакционном помещении были окна, то я их не разглядел за стеллажами, штабелями газет и картонных коробок с архивом. Старая пишущая машинка, архаичный монитор,
Дружную команду авторов «Нашей страны» возглавляли Михаил Владимирович Киреев, на плечах которого держалось всё техническо-издательское обеспечение, и главный редактор Николай Леонидович Казанцев, ответственный за литературно-публицистическую часть газеты.
Без помощи Киреева и Казанцева мне было бы невозможно выстроить цельное повествование о человеке, который не только бросил вызов сталинской диктатуре, но и отважился в те далёкие сложные времена задавать себе мучительные вопросы: каким путём должна идти многострадальная Россия? На какой духовно-идейной основе? Кто должен возглавить её возрождение?
Полезный фактологический материал я получил благодаря переписке с «жёнами Солоневичей» [3] , которые перешагнули 90-летний порог, — Рут (Рутикой) — спутницей Ивана Лукьяновича в военные и послевоенные годы, и Ингой, хранительницей художественного наследия покойного Юрия Солоневича, сына писателя. Существенно помог мне И. П. Воронин, замредактора издающейся в Санкт-Петербурге газеты «Монархист», организатор ставших традиционными научных конференций, посвящённых писателю-публицисту. Большое исследование о пребывании Солоневичей в Финляндии провела Е. Г. Сойни, доктор филологических наук из Карелии: она получила уникальные материалы из архива финской полиции. Кандидат исторических наук К. А. Чистяков изучил следственное дело Солоневича в архиве ФСБ, а также его отношения с РОВСом [4] .
3
Рут Солоневич, урождённая Кеттельхак, в первом замужестве Беттнер (1916, 29 августа, Лейпциг — 2010, 13 декабря, Роаноук, штат Вирджиния, США), и Инга Солоневич, урождённая Доннер (1915, 2 февраля. Тампере — 2012, 10 февраля, Роаноук).
4
РОВС (Русский общевоинский союз) — основан в Бельгии 1 сентября 1924 года бывшим главнокомандующим Русской армией генерал-лейтенантом бароном П. Н. Врангелем. РОВС претендовал на роль единственного правопреемника Российской Императорской армии.
В ходе работы над книгой мне удалось получить редкие фотографические материалы, освещающие разные этапы жизни «клана Солоневичей». В этом исключительно полезной была помощь Эда Митчелла, профессионального фотографа из города Роаноук (Roanoke), штат Вирджиния (США), где в настоящее время живут близкие родственники Ивана Солоневича. Эд, друг семьи Солоневичей, отреставрировал и переслал мне не публиковавшиеся прежде фотографии из семейного альбома Солоневичей.
Иван Солоневич отстаивал свои взгляды до последнего вздоха, устоял против «воздействий» на него бомбами, провокациями и клеветой. Он выдюжил, — не напрасно его любимым былинным героем был Микула Селянинович, здравомыслящий мужик, обладатель крепкого характера и неодолимой силы, каковой было не занимать и самому Ивану.
Чтобы уцелеть и быть услышанным «в условиях звериной борьбы», Ивану Солоневичу потребовалась не только сила, но и самостоятельно мыслящая голова, особый мужицкий взгляд на события прошлых веков и XX столетия. При любых вариациях «политической конъюнктуры» и соотношения сил на мировой арене он стоял на своём: «Русская монархия есть морально и технически наиболее совершенный в истории способ управления государством». До последних дней жизни Солоневич пытался доказать соотечественникам, что другого пути у России и русского народа нет. Отсюда и название его фундаментального труда-завещания «Народная Монархия».