Солоневич
Шрифт:
Резидент Яковлев воспринял возникшую ситуацию спокойно. Всякое случается в разведке! Кузьмин, сам того не подозревая, удачно подменил М. в комбинации по Борису.
Из сообщения в Москву 26 августа 1936 года:
«Вопрос о ликвидации братьев не снимается. Фосс досадует, что он затянулся, и старается скорее осуществить его. По указанию полиции от РОВСа приставлены к Солоневичам в качестве негласной „охраны“ три человека, на которых возложена задача ликвидации. Фосс дал этим людям указание ликвидировать в первую очередь Бориса, а затем остальных. Решение это твёрдое».
Резидент отметил также, что РОВС установил за Кузьминым недельную слежку, конечно, без результата. За Борисом наблюдение было прекращено: кто-то из «тройки Солоневичей»
Яковлев подчеркнул, что это заявление Бориса не повлияло на планы Фосса и полиции, которые сделают всё возможное, чтобы Солоневичам не удалось удрать из Болгарии.
В сентябре 1936 года в Софии побывал генерал Скоблин. Позже, докладывая об итогах поездки руководству РОВСа в Париже, он сделал упор на «провокационную сущность Солоневичей». При этом Скоблин ссылался на «надёжные данные» капитана Фосса, у которого «связь братьев с НКВД не вызывает никаких сомнений». В качестве ещё одного доказательства он напомнил, что Солоневичи предложили свои услуги по организации террористических акций не только в СССР, но и в Европе, указав на Блюма [116] как на наиболее подходящую «цель»! Для Советов, подчёркивал Скоблин, Солоневичи «проповедуют самый жесточайший террор», и при этом к одному из братьев приезжает в Софию жена, которая работает в советском торгпредстве в Берлине, а жена другого брата, по его словам, в это же время сидит в концентрационном лагере. Как это совместить!? Ведь это явное враньё!
116
Леон Блюм (1872–1950) — французский политик, один из организаторов антифашистского Народного фронта. Премьер-министр в 1936–1937 годах. Ушёл в отставку из-за противоречий внутри коалиции по вопросу поддержки испанских республиканцев в гражданской войне в Испании.
Скоблин призвал к соблюдению «величайшей осторожности» во всех делах с братьями. Трубецкой, начальник канцелярии РОВСа, однако, высказал сомнение в «провокаторстве» Солоневичей: слишком много вреда они принесли большевикам, чтобы находиться у них на службе. Миллер с ним согласился, вновь напомнив, что большевики делали всё, чтобы не допустить приезда братьев в Париж. Скоблин остался при своём мнении и предупредил собеседников, что Солоневичи при всех их пробивных талантах и юркости способны докопаться до самых сокровенных секретов РОВСа. С этим Миллер спорить не стал.
На Лубянке с удовлетворением подытожили выводы «внутренней линии» РОВСа о братьях:
«Солоневичи являются большевистскими агентами большого калибра. Руководство в семье осуществляет Борис, играющий при ней роль комиссара. В задачу группы входит провокационная работа в Болгарии, Югославии и Франции. Солоневичи очень ловко подбираются к работе активного отдела РОВСа. Они сообщили имена многих лиц на территории СССР, рекомендуя их с лучшей стороны. Однако предложили выяснить места их проживания через адресные столы.
В отношении большевиков братья советуют применять только террор. Всякую другую работу считают нереальной. Они предложили совершить террористический акт в Москве против Шверника и рекомендовали привлечь к этому своего лучшего друга, бывшего офицера Александра Корнилова. По словам братьев, он согласится на проведение этого теракта. Солоневичи предложили также совершить террористический акт в отношении премьера французского правительства Блюма.
Капитан Фосс видит в этом хитроумную уловку. Видимо,
117
Документ был доложен 10 октября 1936 года Ежову, Агранову, Берману, Гаю, Миронову.
Для Фосса задача устранения Солоневича стала делом чести: он способствовал их приезду в Болгарию, внедрению в среду эмигрантов. Солоневичи не подозревали, какая опасность нависла над ними. Боевики РОВСа Александров, Марков и Тренько, получив «неопровержимые доказательства работы братьев на чекистов», несколько раз пытались ликвидировать Бориса, считая его ключевой фигурой в очередном «Тресте».
Вместе с тем генерал Абрамов проявлял нерешительность, прикидывал степень негативной реакции на теракт болгарских властей. Благоразумие возобладало. Генерал распорядился прекратить подготовку физической ликвидации Солоневичей, считая, что «чисто» провести операцию не удастся. Полиция обнаружит, куда ведут следы, с помощью того же Браунера. После этого РОВСу в Болгарии не поздоровится. Разгонят без всякого!
Однако Александров приказ Абрамова проигнорировал и с согласия Фосса продолжил подготовку к акции. В начале октября Марков и Тренько, вооружившись револьверами, отправились в Овча Купель к дому Солоневичей, чтобы покончить с ними. Они не знали, что несколько дней назад неподалёку от виллы «Спокойствие» произошёл вооружённый грабёж, в результате которого погиб случайный прохожий и был ранен полицейский. Уголовная полиция стала присматривать за этим районом, ежевечерне направляя сотрудников на патрулирование. Конечно, боевики РОВСа показались полицейским агентам подозрительными. Их задержали и обыскали. Обнаружили револьверы, а у Маркина удостоверение, в котором подтверждалось, что он негласный сотрудник Браунера. Боевиков передали в департамент политической полиции, откуда после продолжительного допроса освободили.
Генерал Абрамов был в ярости, когда узнал о самоуправстве и, что ещё хуже, провале:
— Если не можете организовать дело как следует, то прекратите танцы вокруг Солоневичей. Они выкрутятся, а РОВС в Болгарии вы погубите!
Расправу с братьями «внутренняя линия» отложила «до лучших времён», хотя у Фосса и Браунера возникали самые чудовищные планы расправы с Солоневичами. Например, похищение и «исчезновение» их в топке специальной печи, находившейся в подвалах Управления полиции. Той самой печи, в которой жгли тела «красных» в напряжённые дни «зачистки Болгарии от коммунистов» после провалившегося Сентябрьского восстания 1923 года. «Головка» РОВСа заметно дистанцировалась от братьев. Солоневичи почувствовали это и без особых сожалений стали углублять отношения с «новопоколенцами».
О колебаниях в стане РОВСа по поводу физической расправы с братьями Яковлев информировал Москву в ноябре 1936 года:
«Фосс с запрещением Абрамова не согласен и продолжает подготовку ликвидации. Александров заявил, что будет лично искать удобного случая, чтобы „закончить дело“. „Ворон“ старается подыгрывать Фоссу, одновременно упрекая его в нерешительности.
Борис и Иван 10 октября уехали в Югославию для чтения докладов. Абрамов и, отчасти, Браунер полагали, что мешать не надо, чтобы не давать братьям повода для неприязненного отношения к РОВСу. Визы из Югославии им были присланы при прямом содействии В. М. Байдалакова.