Соловьиная бухта
Шрифт:
— И это все? А потом, добившись своей цели, вы уедете, оставив их в затруднительном положении. Лучше уж не затевать таких грандиозных дел, чтобы потом взять все и бросить!
Марго вытерла Анжеле подбородок.
— Я не знаю точно, когда покину Акароа, мистер Лаверу. Очарование этого городка почти непреодолимо. Но я не понимаю, какое это имеет отношение к вам.
— Как вы можете такое говорить?
— Я ведь работаю на Росиньолей, а не на вас. Не забывайте об этом.
Его глаза сверкнули.
— Неужели вы не понимаете, как мы все тут близки? Неужели родство может быть только
— Что вы имеете в виду? — задохнулась от возмущения Марго.
— Вы прекрасно меня поняли. Вы приехали в Акароа для осуществления каких-то своих амбициозных целей, не так ли?
Марго пододвинула поближе вазочку с клубничным вареньем и вручила ложку Анжеле.
— Вообще-то это моя жизнь…
— Да, верно. Есть такие девушки, которые думают только о себе. Они приходят и уходят, разрушая все на своем пути. Они даже готовы отправиться на край света чтобы…
— Как вы узнали? — перебила его Марго. — Сегодня днем вы сказали, что…
— Что я был поражен, выяснив, что этот образчик добродетели оказался не кем иным, как вами? Верно. Я вас проверял. Я думал, вы признаетесь, зачем сюда приехали. Но я ошибался.
На место смятения пришел гнев.
— Вы смешны! Было бы глупо говорить всем и каждому, почему я здесь. Думаю, вы должны это понимать.
— О, я все прекрасно понимаю. У вас не было бы возможности вынюхивать что и как, если бы люди узнали правду. В конце концов, мы очень близки и всегда защищаем друг друга.
— Тогда почему вы ожидали, что я откроюсь вам?
— Я подумал, что вы испугаетесь моего появления.
Марго взяла себя в руки. Дети могут услышать, хотя они и говорят почти шепотом, а гул голосов гостей заглушает слова.
— Думаю, любой в моем положении воспользовался бы этим шансом.
Пьер презрительно махнул рукой.
— Вы мне не ответили. Я спросила, как вы узнали? — продолжала настаивать Марго. — Только один человек был в курсе всего, но я уверена…
— Вы имеете в виду Роксанну Гиллеспи? Именно от нее я и узнал.
— Не может быть. Я же просила ее никому не говорить!
— Она и не хотела говорить, но я проявил настойчивость и узнал правду. — Пьер иронически улыбнулся. — Знаете ли, всегда есть способ сломить упрямство женщины. Я убедил ее, что увлекся вами, и она мне все выложила.
— Какая наглость! Но ведь я уехала уже давно, а вы появились только сейчас. Откуда вдруг такая необходимость вернуться сюда?
— Моя дорогая мисс Честертон, вы же не станете думать, будто я здесь ради вас? Смешно! Не настолько же вы важная персона!
— Именно это и странно, потому что…
— Сейчас мне даже смешно, — перебил ее Пьер, — но, когда я справился с обидой, получив от вас на прощание лишь ту скупую записку, и возникла необходимость вернуться в Патридж-Хилл, я решил сначала отправиться в Канаду, чтобы увидеться с вами. Я даже подумал, что вы будете рады мне, что в Англии вы не поняли серьезности моих намерений. Когда-нибудь вы над этим здорово посмеетесь! Я попросил у Роксанны Гиллеспи ваш адрес в Канаде. Когда же она уперлась, я придумал эту легенду про романтическое
Мысли Марго смешались. Значит, он знает семью ее отца, и помощи от него ждать нечего. Он уверен: если она встретится со своим отцом, то принесет ему только несчастья. Здесь Найтингейлов нет, но они могут жить где-нибудь поблизости. Возможно, в Крайстчерче. И вдруг Марго будто обожгло: Он сказал «здесь». Что он имел в виду: бухту Росиньоль или Акароа в целом? Вероятно, Акароа.
— Я думала, что вы посочувствуете моим поискам, — произнесла Марго чуть дрожащим голосом. — И поймете меня. Что тут такого плохого? Я не собираюсь…
Марго не знала, что этот смеющийся взгляд может быть таким гневным.
— Что тут плохого? Ведь все дело в деньгах, не так ли? Нелепо отрицать, что выделаете это, руководствуясь какими-либо благоразумными интересами. Никто этому не поверит.
Марго сняла с шеи Анжелы платок, вытерла Доминику рот и отпустила детей.
— Что ж, тогда я не буду пытаться вас разубедить. Вы намерены предупредить их?
— Нет, это их звездный час. Я не хочу срывать с них розовые очки. Думаю, в любом возрасте тяжело разочаровываться в людях. Но я буду рядом и стану следить за вами.
— Значит, вы будете препятствовать моим поискам?
— Обязательно.
— То есть вы останетесь здесь?
— А вы надеялись, что я уеду? В таком случае мне пришлось бы их предупредить. Похоже, вы кое-что упустили: дядя Флоры, старый холостяк, оставил ей ферму в северном Кентербери при условии, что они с Мердоком будут там работать. Мердок написал моему отцу и спросил, что ему делать: ведь совмещать управление фермой, с работой в мотелях нелегко. Я не хочу, чтобы мои родители прерывали свое путешествие, поэтому я вернулся сюда. А вот и Франсуа… Идет за вами или за мной. Увидимся позже, мисс Честертон.
Франсуа услышал лишь последнюю фразу и усмехнулся:
— Марго — член нашей семьи, Пьер. Ты можешь называть ее по имени. Марго, один старик хочет что-то тебе рассказать о днях своей юности. Он слышал, что ты собираешься издать каталог. Его дед был китобоем. Пьер, ты ведь знаешь старого Джаспера? Идем с нами. Он обожает, когда его слушают.
— Я пойду поищу Шарлотту. Пусть лучше она ведет летопись, — быстро сказала Марго и добавила: — Прошу меня извинить.
Ночью Марго долго лежала без сна. Что он за человек, этот, Пьер Лаверу! У него не нашлось сочувствия к одинокой девушке, которая приехала на поиски отца, даже не знавшего о ее существовании. Должно быть, его сердце из гранита. А впрочем, какое ей дело до него! И все же Марго почувствовала небывалое, сожаление. Почему она не призналась ему во всем там, в Лондоне, когда они гуляли под деревьями в Остерли-парке? По крайней мере, он не считал бы, что она обманула его, а возможно, даже помог бы ей. Самое обидное то, что он убежден: она ищет отца только ради каких-то корыстных целей. Значит, ее отец достаточно обеспеченный человек. Возможно, так же воспримут ее поиски и другие люди.