Солярис
Шрифт:
Изначально предполагалось, что био-там-всякие исследования будут на Солярисе профилирующими, потому и сделали биологические лаборатории самыми масштабным. Увы довольно быстро выяснилось, что биологам здесь делать, по большому счёту нечего. Биосферы, в известном нам смысле, тут нет, а протоплазма хоть и имеет характерные особенности в разных местах, но для понимания функционирования Океана это оказалось не существенно. Как результат, биологическая община на станции быстро выродилась в малочисленный замкнутый мирок, который окопался в одной из отведённых под биологию
Смеётесь? А зря. Биологи были первыми. Потом тот же скорбный путь проделали и остальные: метеорологи, геологи, дольше всех продержались как это ни странно, физики. Даже информатики стухли раньше.
Но всё же, что тут забыл Сарториус? Ведь он же физик, по идее...
Лаборатория, как и все биологические, снабжена просторным тамбуром с КПП, за которым стоит толстая герметичная дверь со знаком биологической опасности. На КПП есть монитор, на который выведены камеры внутри лаборатории и управление дверью. А вы что думали? Главная задача этого КПП не в том чтобы не пускать лишних людей внутрь, а в том, чтобы не выпустить ненароком что-то плохое оттуда. Впрочем, попытка заглянуть в лабораторию не удалась: дверь оказалась заблокирована изнутри, а все камеры тщательно завешены или закрашены. Вот только звуки изнутри система наблюдения передавала исправно, и я отчётливо слышал шаги самого Сарториуса и какие-то ещё, очень похожие на детские.
Ну что же, внутрь меня пускать, похоже не собираются, придётся идти в обход. Я достал из кармана контейнер с "мотыльком" – миниатюрным дроном, всего-то в пару сантиметров длиной, и посадил его на стену у двери. Несколько простых манипуляций на планшете и дрон уже готов проскочить в дверь при первой возможности. Подготовившись таким образом я включил громкую связь и принялся троллить Сарториуса.
– Профессор Сарториус! – гремел я на всю лабораторию. – Я Крис Кельвин! Вы должны знать о моём прибытии!
А в ответ тишина... Только топотки раздаются из динамиков.
– Профессор Сарториус! Я прилетел по приглашению академика Гиборяна, но он погиб и мне необходимо поговорить с вами!
– Профессор Сарториус!...
И так с пол часа на разные лады. И никакой реакции. Только топотки всё громче и нервознее. В конце концов мне это надоело.
– Профессор Сарториус! Я знаю что вы в лаборатории! Выходите, или я подаю сигнал тревоги и через сутки вас отсюда будет доставать Альфа!
Вот это проняло и через несколько секунд ожил селектор. Правда экран всё равно остался чёрным:
– Что вам надо, господин мошенник?
– Кто из нас мошенник, очень чётко было сказано на учёном совете Академии пару лет назад. Вам прислать протокол, если уже память
– Что. Вам. Надо?
– У меня очень много вопросов по поводу безвременной кончины академика Гиборяна.
– Можете прочита...
– И почему меня пытались утопить в Океане, когда я шёл на посадку?!
– Если были какие-то нарушения...
– И почему вы не сообщили на Землю о присутствии на станции ксеносов? Может вы заодно с ними?
– Что вы несёте?!! Какие ксеносы?!! Вы...
– Профессор Сарториус! Согласно штатному расписанию, сейчас на станции должно быть четыре человека: три живых и один мёртвый Гиборян. Гиборяна я видел, живого Снаута видел, себя живого тоже наблюдаю. Но я видел ещё одну особу, которая не может быть ни мной, ни вами, ни Снаутом. Вот отсюда и ксеносы.
– Если у вас галлюцинации...
– То вмешательство специалистов просто необходимо. Попытайтесь убедить меня не подавать сигнал тревоги немедленно.
– Послушайте, Кельвин, у нас действительно проблемы...
– Сарториус, хватит! Выходите немедленно, чтобы я убедился что это вы, а не ксеносы, морочите мне голову. И ещё учтите, на подлёте я сбросил орбитальный буй, который сам подаст сигнал тревоги, если я не подам команду отложить это. Это на тот случай, если мне в чай попадёт сколько-то нейростата.
– Чёрт бы вас подрал! Хорошо, я выйду не на долго, но обещайте не заходить внутрь.
– Да чёрт с вами, прячьте там своих ксеносов, только дайте мне убедиться, что хоть вы пока ещё человек.
Через некоторое время дверь открылась и Сарториус вылез в коридор. Вылез не до конца, половина его туловища и одна рука так и остались прикрыты дверью.
– Убедились? – процедил он сквозь зубы.
– Что вы тут на пару с Гиборяном наворотили?
Сарториуса перекосило и, пока он отвлёкся на внутренние переживания, я быстро нажал кнопку на спрятанном в кармане пульте и мотылёк бесшумно проскользнул над его головой в приоткрытую дверь лаборатории. Наконец Сарториус выдавил:
– Не знаю о чём вы.
– Вы, на пару со Снаутом, подчистили блог станции и даже планшет Гиборяна, но забыли что он имел дурную привычку писать на бумаге. Из-за этого эксперимента Гиборяну пришлось умереть?
– Вы что, следователь?
– А вы хотите поговорить со следователем?...
– Да-да-да! Ваш страшный орбитальный буй...
–Напрасно иронизируете. Вы может быть и считаете, что забрались на край вселенной и можете плевать на все законы...
– Ладно, ладно! Оставим это. Но если вы читали записи Гиборяна...
Я уже давно заметил, что с каждой минутой Сарториус нервничает всё сильнее и потому тянул время:
– Только общая идея опыта. Снаут подтвердил, что вы втроём это сделали...
– Хорёк чёртов! – рыкнул Сарториус.
– Что-то не так? Что у вас получилось? Какие после этого начались проблемы?
Тут Сарториус резко оживился. Он едва не подпрыгивал и через слово смотрел внутрь лаборатории. В ответ на мой вопрос он буквально прорычал:
– Кельвин! Улетайте немедленно! Так будет лучше всем!