Сомалийский абордаж
Шрифт:
– А! Шлем этот... – сообразил генерал. – Ладно! Заноси, доставай! Посмотрим...
Ординарец прикрыл дверь и двинулся к столу. Генерал, чтобы не потерять мысль, продолжил писать. Ординарец осторожно поставил термос на стол и открыл. И вдруг натужно сглотнул, не в силах произнести ни слова.
– Ну что там, показывай... – сказал генерал, поднимая на него глаза. – Ты чего?
– Там... – снова натужно сглотнул ординарец там не шлем, товарищ генерал...
– А что? – спросил генерал и тут же, удивленный реакцией ординарца, быстро приподнялся. Заглянув
Бледный как мел паркетный ординарец, одной рукой зажав рот, второй, вытащив из кармана платок, приподнял за волосы лежавшую в термосе голову. Это была благодаря встроенному аммиачному холодильному элементу, отлично сохранившаяся голова полковника Айдида с характерными признаками принадлежности к эфиопско-хамидской расе.
– Опускай! – дернул головой замдиректора, одновременно хватая со стола телефон.
Набрав номер, генерал приложил трубку к уху, другой рукой нервно ослабив узел галстука.
– Слушаю, товарищ генерал!
– Твою мать, Логинов! Ты там что, озверел в этом Сомали?! Что за шутки?! Ты зачем мне голову Айдида прислал?!
– Как Айдида, товарищ генерал...
– Так, твою мать! Вместо шлема!
– Подождите, товарищ генерал... Это точно голова Айдида?
– Я что, по-твоему, эфиопа от иудея не отличу?!
– Вот же тварь неблагодарная!
– Это ты мне, Логинов? – оторопел замдиректора.
– Да при чем тут вы, товарищ генерал? Это я про Али Убада! Термос он подменил! Когда Мамалиев с мостика «Лаохэкоу» за ним спустился, Али его обманул, вернулся и подсмотрел, как Мамалиев сунул термос в пожарный шкаф! Это еще хорошо, что, пока Али бегал за подменой, Арабелла его опередила. А то был бы полный финиш. И нам точно пришлось бы «Варяг» под караоке хором исполнять...
Аденский залив, борт пиратского катера
Али Убад, облокотившись о фальшборт, нетерпеливо смотрел на поднимающиеся на поверхность пузырьки воздуха от акваланга. Вслед за ними наконец появился водолаз. Выплюнув загубник, он белозубо улыбнулся:
– Есть, господин Убад! Это было надо?
Увидев приподнятый над водой китайский термос, Али кивнул:
– Да! Молодец! Омар, возьми!
Омар быстро прошел к корме и забрал у подплывшего водолаза термос. Али вытащил из кармана тонкую сигару и указал ею на люк машинного отделения:
– Ставь! Открывай!
Омар поставил термос и откинул защелку. Али тем временем надкусил кончик сигары, выплюнул его через плечо в море и сказал:
– Доставай! Только осторожно!
Омар откинул в сторону крышку и вытащил из термоса завернутый в ткань предмет, показавшийся Али подозрительно знакомым. Быстро подойдя, он откинул ткань и повернулся к корме:
– Эй! Ты что достал?
Водолаз, которому как раз помогли выбраться, удивленно сказал:
– Термос, господин Убад!
– Это не тот, термос! Давай ныряй! Быстро! И ищи! Там должен быть еще один, точно такой же!
– Но там больше нет термосов,
Али выхватил свой револьвер и проговорил, взведя курок:
– Если я говорю, что есть, значит, есть! Запомни это! Или ты ныряешь, или я делаю из тебя решето!
– Конечно, господин Убад! Я уже ныряю! – закивал водолаз, поспешно натягивая маску.
– Вот так! – хмыкнул Али, отпуская курок и засовывая револьвер обратно в кобуру. – Ныряй и ищи как следует! И без термоса лучше не выныривай!
Египет, Шарм-эль-Шейх
Черный «БМВ» несся вдоль побережья. На его заднем сиденье расположились Оксана Синицкая и Аарон Шлиман. У Оксаны под глазами все еще были черные впадины, но их она искусно замаскировала косметикой. Аарон же вообще выглядел как огурчик. Он сидел, откинувшись на подголовник, и смотрел в сторону моря, едва заметно покачивая головой в такт звучавшей из стереоколонок музыке.
Музыка была, можно сказать, символическая. «Либертанго» или «Танго свободы» Пьяццолы, получившее широкую известность в песенном варианте в исполнении Кэтрин Джонс. В частности, эта песня была использована в качестве фонограммы в фильме «Криминальный талант».
Притормозив на перекрестке, «БМВ» свернул и под последние аккорды «Либертанго» подкатил к банку. С переднего сиденья выпрыгнул еще не очень ловко чувствующий себя в качестве телохранителя Шлимана бывший капитан Мамалиев и распахнул заднюю дверцу. Аарон выбрался из машины и подал руку Оксане. Вытянувшийся у двери Мамалиев оглянулся через плечо.
С другой стороны на стоянку, как и было оговорено, секунда в секунду въехал большой джип с несколькими мужчинами, то ли египтянами, то ли представителями какой-то другой восточной страны. Из джипа никто выходить не стал.
– Эй! – окликнул Мамалиева Аарон. – Сумку, я что, сам буду доставать?
– Извините, господин Шлиман! – виновато сказал Мамалиев и, мягко захлопнув дверцу, метнулся к багажнику.
– Работничек, блин пробурчал Аарон.
Распахнув багажник, Мамалиев вытащил из него большой черный саквояж и пристроился сзади к Шлиману с Оксаной. На крыльце банка он забежал на полусогнутых ногах вперед и угодливо распахнул дверь.
– Вот так подобрел Шлиман. – Совсем другое дело!
Войдя в банк, они направились к самой дальней стойке в углу зала, обслуживавшей VIP-клиентов. По дороге Аарон неожиданно глубоко закашлялся, так что даже вынужден был достать носовой платок.
– Добрый день! – поздоровался банковский служащий, поднявшийся при их приближении.
– Добрый... – кивнул Шлиман и снова закашлялся. Прижав платок ко рту, он натужно сказал: -Простите... Я просто перезанимался дайвингом и немного простыл...
– Да-да, из-за этого холодного течения многие вообще не купаются в море! Чем могу быть полезен?
Аарон, не оглядываясь, махнул рукой Мамалиеву. Тот протянул паспорт Шлимана. Аарон небрежно взял его через плечо и положил на стойку.
– Мне нужно в депозитарий. Я арендую у вас сейф.