Сомбриэль – повелитель огня. Книга первая. Скрытое царство
Шрифт:
«Я, кажется, проклинал ее». – Признался эльф и, устыдившись, закрыл глаза.
«Ой, это зря, – ляпнул Эверан не к месту. – Ты же знаешь, Келехир, как у нас говорят. Кто Набу проклянет, тот и дня не проживёт».
«Ты что? – одернул его князь и чувствительно толкнул среднего сына в плечо. – Ты что мелешь-то?»
Эверан промолчал, насупившись и переглянувшись с Ассамом. На лице далламарийца читалось неодобрение.
«Набу здесь ни при чем, –
Но Келехир, неожиданно для себя ощутил, что Эверан прав. Ведь все, что от тебя исходит, к тебе же и возвращается.
А что, если Предвечная мышь настолько могущественна, что, услышав слова Келехира, немедля вернула их обратно? Включая всю ярость и боль, вложенные в них. Испугавшись, эльф зарекся проклинать это существо. Вдруг эти его слова могли стать последними?
Родные и друзья еще немного побыли у его постели и постепенно разошлись. Жизнь эльфа была вне опасности (отец его был весьма искусным целителем), и теперь он лежал, закрыв глаза, и думал.
«Как же странно все происходит, – старался связать свои ощущения с мыслями Келехир. – И этот голос опять».
Тот самый голос, что появился, когда отец благодарил Бельтегира за возвращение сына. Тогда он был не особо громким, а сегодня… Сегодня это было жуткое шипение, отвратительное и режущее слух. Он и сейчас еще звенит в ушах, запрещая проклинать Предвечную мышь.
«Что же происходит-то? – Застонал эльф, ворочаясь в постели. – Не иначе как это вражеское лиходейство. А тут еще предательство Мориан.… Что ж дальше-то будет?»
Неведомо ему будущее. Словно стал он незрячим и больным стариком в молодом, полном жизни, теле. Не видится ему ничего. Все исчезло в один миг. Все пропало в бездонных шахтах Хириин-Раура. А зеркало жизни покрылось таким толстым слоем пыли, что через нее не то, что будущее, настоящее и то не проглядывает. Вместо чувства любви в нем поселился страх, и лицо Мориан стало безжизненным и далеким. Словно с картин их совместной жизни кто-то безжалостно вывел все краски. Больше никогда он не полюбит вновь.
Эти тяжелые чувства измучили эльфа. Он ворочался до самого утра и заснул тогда, когда солнце уже окончательно встало.
Глава 8
Глава 8
Бельтегир готовился к отъезду. Довольно он уже пробыл в гостях у друга. Пора возвращаться домой. Да и непривычно было князю жить в спокойствии. Тесно ему было в одинаковых, сменяющих друг друга днях. Просила его буйная душа опасностей и риска. Скорее в Дельборо, иначе он зарастет у этих эльфов мхом. Совсем забудут его руки, как клинок держать.
«Да где же эта чертова фляга? – рассвирепел аркаланец, переворачивая вверх дном деревянный сундук. В него он складывал все свои пожитки, когда приезжал к другу. – Разве можно хоть что-то найти в таком бардаке?»
«Что ты ищешь?» – спросил его Келехир, внезапно подходя сзади.
«Тебя стучаться
«Это я взял, друг, – улыбнулся эльф. – Налил тебе туда немного яблочного сидра. Чтоб ты в пути не скучал».
«Вот, спасибо!» – обрадовался аркаланец и продолжил свои сборы.
«А тебя я хотел попросить о том, чтобы ты прислал мне копию этой вашей летописи про беглых. Помнишь, ты мне про нее рассказывал?» – сказал Келехир, наблюдая за князем.
«Да, – ответил Бельтегир и продолжил. – Хорошо, что ты напомнил, Келехир. Сейчас я отправлю голубя к Артадору, а он вышлет ее тебе нарочным. Идем, проводишь меня и Эверана».
Проводив аркаланцев до Южных ворот, Келехир вернулся к себе. Он всегда больше увлекался географическими и историческими трудами, а тут вдруг повадился брать романы о любви в отцовской библиотеке и читал их запоем. До своего плена он на них особо внимания не обращал, все некогда ему было, да и не интересно. Но тут он стал обожать эту ванильную писанину, в которой герой непременно побеждал Зло и возвращался к своей возлюбленной. А та, разумеется, дожидалась его.
Келехиру совершенно не хотелось появляться в реальности. В его реальности нет ярких красок, она бесцветна и пресна. Вчера похоже на сегодня, а сегодня будет подобным завтрашнему дню. Одно и то же. В его реальности победило Зло, а он, ее герой, оказался раздавлен и уничтожен.
Проглотив очередную книгу, Келехир вышел на балкон и постучался к сестре. Их смежные комнаты соединялись посредством длинного балкона, и они, иногда, ходили друг к другу в гости.
«Войди, брат, – позвала Иннумиэль, запуская его в комнату и закрывая дверь. – Сегодня что-то ветрено».
«Да уж, – поежившись, отозвался тот и прислушался, как за окнами шумит ветер. – Обратно пойду по коридору».
«Садись, – улыбнулась Иннумиэль. – Хочешь чаю?»
«Ну, налей, что ли… – Раздумывая, ответил Келехир. Он присел в мягкое кресло у камина и стал разглядывать древний свиток, лежавший на маленьком чайном столике. – Это про что?»
«Это про Бактурию, – ответила сестра, застучав фарфоровыми чашками. – Сельвен писал. Между прочим, очень увлекательно».
Келехир равнодушно промолчал.
«Ты какой-то рассеянный сегодня». – Заметила Иннумиэль, забирая у него бесценный свиток.
«Так, думаю». – Проговорил брат, глядя куда-то в сторону. Иннумиэль не удивилась. В последнее время Келехир только и делал, что думал. Он думал везде. В Гостиной, где проходили обеды, ужины и завтраки. В саду, где он изредка прогуливался. В Арентейле, куда иногда выбирался, чтоб хоть немного отвлечься. Везде, где бы он ни был, его настигали неотвязные и беспощадные мысли о произошедших с ним событиях.