Сомнительная полночь
Шрифт:
Маркхэм, однако, был уверен, что его отношения с Вивиан долго не продлятся. Он находил ее симпатичной, умной и сексуально привлекательной; несмотря на внутренние запреты или благодаря им, одиночество вынуждало его искать утешение в сексуальном расслаблении. Он философски готовился к тому, что придет день и Вивиан оставит его, отдавшись следующему увлечению. Тем не менее чем больше он склонялся к тому, чтобы принять то, что она считала "нормальными отношениями", тем меньше, казалось, она сама поддерживала
Когда Марион-А передала Маркхэму просьбу Вивиан, он вспомнил, что был последние несколько дней слишком занят важными делами и позабыл о записках под дубом. Он также подумал, что Вивиан, которая обычно не впадала в панику, на этот раз имела, должно быть, весьма веские причины, чтобы нанести ему визит.
– Мисс Бертранд что-нибудь еще говорила?
– спросил он.
– Она сказала только, что это очень срочно, Джон.
– Марион-А произнесла это с явной неохотой, но Маркхэм ничего не заметил.
– Нет смысла брать геликар, - решил он.
– Я пройдусь. Может быть, сон разгоню.
– Вы очень устало выглядите. Я думаю, вам бы лучше немного отдохнуть.
Он засмеялся:
– Может быть, попозже я и отдохну сразу от всего... Не знаю, когда вернусь, Марион, но не волнуйся. Марион-А ответила неподвижной улыбкой:
– Меня не программировали на волнение.
Холодный ночной воздух взбодрил его. Стояло начало декабря, и деревья во всем парке были покрыты инеем, сверкавшим в свете холодных, немигающих звезд. Маркхэм шел через парк по направлению к Парк-Лэйн и чувствовал неожиданно радостное возбуждение.
Все его сомнения и страхи, все мрачные мысли, вызванные проблемами, вставшими перед ним как лидером Освободительной Армии, исчезли прочь. Наедине со звездами и морозом он вдруг перестал чувствовать себя одиноко. Маркхэм был убежден, что вся череда событий, в которую он был вовлечен, неизбежна и поэтому необходима. А значит, и правильна!
Ему на ум пришли строки из стихотворения двадцатого века:
Настоящее и прошедшее,
Наверно, содержатся в будущем,
А будущее заключается в прошедшем.
Если время суще в себе,
Время нельзя искупить.
[Отрывок из стихотворения Т. С. Элиота. (Пер. С. Степанова)]
"Нет прошедшего или будущего, - счастливо сказал он себе.
– Есть только вечно повторяющийся миг - сейчас. В нем содержится все, вся история. Это чистая причинность, обходящаяся без оправдания смысла и логики. Не абстракция, а конечная необходимость. И каждый из нас делает то, что делает, потому что должен... Бог знает, о чем я говорю; но истина всегда мелькает за следующим поворотом. Вот-вот настигнешь. И так во всем..."
Вдруг он понял, что стоит перед дверью Вивиан. Маркхэму показались забавными абстрактные размышления над тонкими материями. Дурацкий лидер дурацкого восстания -
– Живые андроиды! Ты же спишь, Джон. Скорей заходи, - Вивиан почти втащила его в дом.
– Дорогой, я так рада, что ты пришел. Я боялась... Что ты делал последние десять дней?
– Она быстро поцеловала его.
– Репетировал комическую оперу, - легко ответил Маркхэм.
Вивиан вздрогнула. Она больше не выглядела беспечной, умудренной женщиной света, но казалась неуверенной и растерянной. "И она стала, подумал Маркхэм, - более теплой и человечной".
– Соломону не нравятся комические оперы, - сказала она, нервно поигрывая черным пояском на платье, которое очень шло к ее золотым волосам.
– Особенно если у нее такое название - Освободительная Армия Лондона.
Маркхэм сел на диван и закурил сигарету.
– Ты бы рассказала мне поподробнее о Соломоне и о том, что он не одобряет, - попросил он.
Вивиан опустилась на маленький пуфик, стоящий около дивана, и облокотилась на его колени, будто ища успокоения в этом прикосновении.
– Он знает, что Беглецы готовят восстание. Он знает, что оно должно скоро произойти.
– Понимаю. А что он знает обо мне в связи с этим гипотетическим восстанием?
– Пока еще ничего, Джон. Но он не собирается ждать доказательств. Он говорит, что доклады, полученные от твоего персонального андроида, указывают на то, что тебе необходима психиатрическая помощь.
На какой-то момент Маркхэм оцепенел, решив, что слишком оптимистично расценивал свое влияние на программу Марион-А. Но он быстро отмел эту мысль. Если он ошибся в Марион, то ошибся во всем. И хотя это вполне возможно, сейчас не время обсуждать этот вопрос.
– Очень приятно, что андроиды становятся боязливыми, - сказал он ровным голосом, - особенно Соломон. Первый признак слабости, как ты думаешь?
– Будь серьезным, дорогой, - попросила Вивиан.
– Соломон больше предупреждать не будет. Клемент связался со мной сегодня днем. Он говорит, что если ты не захочешь доказать свою невиновность, публично отказавшись от своей связи с Беглецами, то Соломон начнет действовать в ближайшие три-четыре дня.
– Как ты понимаешь это слово - "действовать"? Вивиан посмотрела на него широко раскрытыми, серьезными глазами.
– Я даже думать об этом не могу, - призналась она, - Психиатрическая команда, полагаю. Потом - Анализ.
Маркхэм улыбнулся:
– Психопроп ценит меня, вероятно, очень высоко, если они хотят пойти на эту сделку и использовать для пропаганды мою персону.
– Дорогой, ты должен быть разумным, - умоляла Вивиан.
– Это уже не шутки. Я... мне невыносима мысль, что ты попадешь под Анализ.