Сомнительные ценности

Макдональд Джоанна

— Да, прекрасно. А я думала, ты уже стоишь на сцене с молоточком аукциониста.

Голос Элисон был наполнен кипучей энергией.

— Так и будет через несколько минут. Сегодня ожидается хорошая распродажа — зал уже переполнен. Я только хотела убедиться, что у тебя все в порядке. Бесстыдник Хэмиш иногда бывает назойлив. Я опасалась, не приставал ли он к тебе вчера ночью.

Катриона засмеялась.

— Ищешь материал для сплетен, Элли? — уколола она. — Но тебе не повезло. Он остался неуязвим для моих чар.

Вчера

после обеда они с Хэмишем вместе уехали от ресторана на такси, предоставив Джону и Элисон, жившим в противоположной стороне, ловить другое. Перед тем, как высадить Катриону у порога ее дома, Хэмиш вполне по-дружески чмокнул ее в щеку, оставив у девушки легкий привкус разочарования и вместе с тем смутное ощущение вины. Вины — потому что более глубокая и честная сторона ее натуры осуждала другую, необузданную и фривольную, за то, что та находила Хэмиша привлекательным. Во всяком случае, сказала себе Катриона, если бы он повел себя более решительно, она шарахнулась бы от него, как ошпаренная, разве нет?

— Прекрасно. — В далеком голосе Элисон прозвучало облегчение. — Значит, ты в хорошей форме и готова вечером со мной сразиться?

— О, я и забыла, что мы назначили партию в сквош. Ну вот, меня ждет еще одно поражение. — Катриона только начинала учиться игре, и ей было еще очень далеко до Элисон.

— Напитки за счет победителя! Не забудь — в шесть тридцать. Пока!

— Пока. — Катриона положила трубку и подпрыгнула, потому что телефон тотчас же пронзительно зазвонил снова.

На сей раз это была Джиллиан из приемной.

— Тебе тут прислали цветы, — сообщила она голосом, в котором так и сквозило любопытство. — Невероятно красивые. Послать Ронни, чтобы принес их?

Ронни, веселый немолодой хайлэндец, был швейцаром. Сидя за конторкой в роскошной униформе, он приветствовал всех входящих широкой улыбкой. Всех — кроме тех, кого не знал в лицо. Тем он вежливо, но решительно преграждал путь и нажимал спрятанную кнопку, открывавшую вход в холл, только после тщательного осмотра.

— Как здорово! — Катриона почувствовала, как ее сердце забилось немного быстрее. — Не надо беспокоить Ронни, пусть держит палец на своей кнопке. Я пришлю Мойру.

Мойра Кэмпбелл, двадцатилетняя очаровательная, задорная, умелая и энергичная девушка, была секретарем Катрионы. Она вернулась из холла, едва не шатаясь под тяжестью своей ароматной ноши — блистательного изобилия оранжерейных лилий и роз.

— Кто-то ограбил ботанический сад, — предположила она. — Вскрыть письмо?

Среди стеблей белел небольшой конверт.

— Нет-нет, я сама, — поспешно сказала Катриона, вдруг осознав, что у нее дрожат руки.

На карточке было написано: «Спасибо за прекрасный вечер. Хэмиш».

— Это от клиента, — почти не солгав, объяснила она Мойре, пряча карточку в ящик и не зная, хмуриться ей или улыбаться.

Противоречивые чувства —

восторг, беспокойство, неловкость, радость, смятение — одно за другим сменяли друг друга. Катриона благодарила судьбу за то, что Джона и Дональда в этот момент не было в комнате, иначе, без сомнения, они замучили бы ее намеками и поддразниваниями относительно личности дарителя.

— Я думаю, нужно отнести их в Стьюартс-Рум, — торопливо предложила Катриона, стремясь поскорее избавиться от цветов, чтобы избежать шуток своих коллег. — Раз уж они подарены клиентом, пусть другие клиенты ими и любуются.

Стьюартс-Рум была самой роскошной и элегантной комнатой банка, предназначенной для приема посетителей, а также для совещаний. Там за кофе и напитками, в комфорте и уединении можно было спокойно обсудить вопросы о предоставлении кредитов или о крупных капиталовложениях. Комната, как и банк, была названа в честь сэра Джеймса Стьюарта, известного шотландского экономиста XVIII века, предшественника Адама Смита.

Мойра неохотно подхватила букет и понесла к дверям. На пороге она столкнулась с Брюсом Финли, который, пропуская девушку, с интересом покосился на цветы. Приблизившись к столу Катрионы, он спросил:

— От поклонника?

— От клиента, — коротко ответила она. — Вы ко мне?

— Да. — Брюс положил на стол письмо, которое держал в руке, и опустился на стул напротив Катрионы. — По-моему, это как раз такие клиенты, как вы любите. Возьметесь вести их дела?

Девушка просмотрела письмо.

— Каррузерс, обратный адрес — Кент. Англичане?

Брюс приподнял бровь и издал нетерпеливое восклицание.

— Неужели и вы подвержены предрассудкам? Да, они англичане, но их рекомендовал один из наших самых уважаемых вкладчиков и, похоже, это как раз подходящие клиенты для «Стьюартса».

Катриона слегка порозовела.

— Я вовсе не имела в виду… — начала она, но запнулась, а потом продолжила уже более уверенно: — Я созвонюсь с ними и условлюсь о встрече.

— Хорошо. Они остановились в отеле «Каледония» и не намерены долго оставаться в нашем городе. — Брюс взглянул на часы. — Думаю, что я еще успею сбегать на Вентвортский аукцион, просто посмотреть, как идут дела.

— Собираетесь поторговаться за Фергюссона? — спросила Катриона.

— Что? Думаете, мне следует это сделать?

— Конечно. Если картина вам нравится.

С выражением живейшего интереса Брюс подался к ней.

— А вот у меня почему-то сложилось впечатление, что вам она не нравится.

— Просто мне кажется, что эта дама выглядит… ну, скажем, слишком агрессивной, вот и все.

— Да, может быть, вы и правы. Ну, я пойду. — Поднявшись, он вдруг о чем-то вспомнил и добавил: — Да, кстати, что вы думаете об этой шотландской версии Ричарда Брэнсона?

Катриона вначале не поняла, кого он имеет в виду.