Сон дядюшки Фрейда

Донцова Дарья

Нинель подняла вилку.

– Я стопроцентно уверена, что…

– А-а-а-а, – донеслось из коридора, – помогите! Скорей! Пожалуйста! Кто-нибудь! Умоляю!

Борис Валентинович быстро встал и вышел из столовой. Я выплюнула ошейник в ладонь и поспешила за тюремщиком. Судя по топоту за спиной, остальные последовали моему примеру. Добежав до центрального холла, Эпохов остановился, он явно не знал, куда двигаться дальше.

– Кто орал? – осведомился Леонид. – Надо наказать человека, помешавшего нам ужинать. Сто очков ему в минус.

– Люди! Сюда! – раздался из левой галереи рыдающий женский

голос.

Хозяин поспешил на звук, я последовала за ним, около винтовой лестницы на коленях стояла Зинаида. Мне показалось, что повариха уронила большой тюк с бельем, тот развязался, и теперь Зина пытается тряпки собрать, но вдруг увидела две ноги, торчащие из узла. На них были черные туфельки с серебряными пряжками.

– Что происходит? – сурово осведомился Эпохов. – Зинаида, по какой причине ты помешала мне ужинать? В карцер захотела?

Повариха отползла в сторону, всхлипнула и повалилась на бок.

– А-а-а-а, – завизжала Алиса, – у нее нет рук. Рук нет! Совсем нет рук!

Я пригляделась и сообразила, что приняла за куль с тряпьем женщину, она лежит на спине, лица не видно: его закрывают светлые волосы.

– Где ладони? – прошептала Алиса, сползая по стене. – За что ей их отрубили?

Рита, стоявшая около меня, беззвучно села на пол. Нинель привалилась к ней.

– Отойдите, я врач, – приказал Якунин, – патологоанатом, но моего образования достаточно, чтобы оказать помощь живому человеку. Бабам дурно, это не страшно, сейчас очнутся. А вот с той, что у лестницы, хуже. Ну-ка…

Владимир присел, приложил два пальца к шее несчастной, потом закрыл ей глаза.

– Время смерти без измерения температуры печени не определю, но на ощупь тело вполне теплое. Думаю, жертва скончалась меньше часа назад. На первый взгляд причина смерти ясна. Секундочку.

Врач наклонился над трупом и присвистнул.

– Ампутированы обе руки примерно на пять сантиметров ниже локтевых суставов. Применено острое орудие, но какое, не скажу. Наточенный топор, тесак, секира, алебарда… Учитывая местные реалии, предполагаю именно это. При входе в библиотеку стоит фигура рыцаря в доспехах, при нем имеется меч. Без своего волшебного чемоданчика я бессилен, могу лишь визуально определить, этим ли холодным оружием отсекли верхние конечности. Осматривать ладони присутствующих смысла нет.

– При чем тут наши ладони? – поморщился Борис.

Якунин встал.

– У всех мечей есть рукоять, у ножей тоже. Некоторые убийцы, нанося удар жертве, ранят себя рукоятью. Но это в основном бывает, когда холодное оружие с силой втыкают в тело. В данном же случае смею предположить, что лезвие падало сверху, убили женщину не здесь.

– Почему ты так думаешь? – пробормотал Борис Валентинович.

– Тут почти нет крови, – пожал плечами Владимир, – жертва откуда-то пришла. С такой травмой несчастная не могла долго передвигаться. Странно, очень странно.

– Как она вообще смогла шаг сделать, – прошептал Гарри, – бедная Ксюша, она страдала.

Владимир повернулся к старику:

– В состоянии шока у некоторых людей происходит самопроизвольная анальгезия, они перестают ощущать боль, и у них включаются резервные силы. Один раз я исследовал тело водителя, пострадавшего во время ДТП. У него были несовместимые

с жизнью травмы, но он смог добраться до подземки и войти в вестибюль. Меня сейчас удивило не то, что бедняга здесь очутилась, а отсутствие крови, которая точно текла из ран. Посмотрите, пол в коридоре чистый, возникает ощущение, что девушка вылезла из-под земли и тут же скончалась.

– Катакомбы, – прошептала я, – помощница Зинаиды выбралась оттуда, а руки ей…

В ту же секунду я спохватилась и прикусила язык.

Якунин посмотрел в мою сторону.

– Интересное предположение. Если жертва вышла из подземелья, то это объясняет отсутствие в галерее крови. А что ты еще подумала?

– Ничего, – чуть слышно ответила я.

Но Владимир не отставал.

– Ты произнесла «а руки ей…», продолжи фразу.

– …кто-то в лабиринте отрезал, – выдохнула я, – напал на несчастную с мечом, ножом или чем-то подобным. Надо спуститься в подземелье и осмотреться там.

– Я хочу уйти, – заплакала очнувшаяся Зина, – мне страшно.

– Да ну? – прищурился Борис Валентинович. – С трудом верится в это. Напомни-ка, за какие шалости ты сюда угодила?

– Заколола шилом несколько мужчин, – пробормотала Зинаида.

– Вроде жертв насчитали пять, – уточнил хозяин.

– Шесть, – всхлипнула Зинаида. – Я мстила им за то, что подверглась насилию. Того, кто надо мной надругался, не поймали, вот я и решила уничтожать всех, кто хотел меня затащить в койку. Если думаете, что я погубила Ксюху, то ошибаетесь. Я давно стала другим человеком, раскаялась, осознала свои ошибки. И я расправлялась только с мужиками.

Якунин повернулся к Эпохову:

– Где вход в лабиринт?

– Не здесь, – после короткой паузы ответил Борис, – в пристройке, там, где прачечная. Лика!

– Да, – отозвалась экономка.

Я вздрогнула и обернулась. Оказывается, девушка все это время находилась тут и не издала ни звука, как, впрочем, и Вадим с Нинелью Павловной. Модельер сидел на полу, прислонившись головой к стене, а Рогачева отошла подальше, сложила ладони домиком, закрыла глаза, у нее безостановочно шевелились губы. Похоже, она молится.

– Убери отсюда всех, – распорядился хозяин, – останется только Владимир.

Якунин ухмыльнулся.

– Погодите. Есть предложение. Понимаю, это неприятное происшествие, а полицию вызвать нельзя, вам придется объяснить стражам закона, что за люди обитают в особняке. И лично я, например, при виде карабинера, ажана, жандарма (пока не понял, в какой стране мы находимся), тут же заявлю о похищении и своем насильственном удержании. И тогда у господина Эпохова начнутся неприятности, его бизнесу придет конец. Впрочем, вы спокойно можете зарыть тело в лесу, где его никто не отыщет. Но в доме совершено убийство, и осуществил его кто-то из бывших, как считает Борис Валентинович, раскаявшихся преступников. А это совсем плохо, это говорит, что пенитенциарная система господина Эпохова не работает. Вы образованный умный человек, но к криминалистике не имеете никакого отношения, поэтому не сможете найти виновного. А я обладаю большим опытом, работал с лучшей следственной бригадой. Могу использовать полученные навыки. Предлагаю сделку: я нахожу того, кто отрубил руки жертве, а вы меня отпускаете.