Сон и Пепел

Анжело Алекс

— Учитель, может, вам помочь? — спросила я.

Он неожиданно попятился. Потом, спохватившись, замер, принимая непринужденный и строгий вид.

— Благодарю, Сорель, но нет. Идите на занятие. — И мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться.

Лоуз Прауд — мой личный наставник в Академии Снов, и я правда полагала, что ему пригодилась бы моя помощь.

Мы с Натаном спускались по лестнице, парень то и дело качал головой.

— Надо же так. Теневые даэвы совсем совесть потеряли.

Я некоторое время молчала. И лишь когда он продолжил обвинять другую

сторону, сказала:

— Пока нет доказательств, лучше воздержаться от обвинений.

Он замолк и даже остановился. Он не пытался спорить, но пока удалялась, я чувствовала на себе его взгляд.

Глава 10. Исчезнувший орден

Люди — наша сила и слабость, ведь сталь закаляется в бою.

Если истребить род людской, выживем ли мы?

Если надобность в нас пропадет, не канем ли мы в небытие?

«Записи исчезнувшего Ордена Хранителей». Библиотека города Турис

Академия Снов, тридцать один год назад…

Воспоминания Сары

Библиотека в Академии Снов находилась под землей, два туннеля отделялись от обеих башен и после того, как огибали ущелье, сходились в один, что вел в подземный зал. В котором столы выставлялись во всю длину помещения и отгораживались друг от друга книжными шкафами.

Минул месяц с тех пор, как разрушили статую на этаже. Виновных так и не нашли. Понемногу это событие стало забываться, будто ничего и не случилось. На улице каждый день лили дожди, а пронизывающий ветер все чаще вынуждал накидывать плащ. У меня появилась привычка в свободное время спускаться в читальню и просматривать хроники, написанные некогда смотрителями библиотеки. Они были куда обширнее тех, что велись в моем ордене, и часто попадались сноски на другие книги, где о событии рассказано подробнее.

Я могла много часов без отдыха перелистывать страницы, пока крупицы пыли, кружась в свете ламп, мирно танцевали в воздухе. Но даже в таком месте пахло лавандой — сухие сплющенные веточки часто попадались меж плотных страниц. Иногда на книгах даже встречались печати, светящиеся голубым либо красным. Еще одно свидетельство тихой войны.

Знаки защищали знания светлых и теневых друг от друга. Не позволяя заглянуть на страницы, написанные когда-то даэвом той или иной стороны. Их самовольно наносили ученики академии. Но символы быстро теряли силу и портили переплет. И тех, кого все-таки ловили с поличным, заставляли отрабатывать несколько вечеров напролет в этом месте.

Вдруг на страницы прямо у корешка хроники приземлилась бабочка. Крылья глашатая были алыми, но начинали просвечивать, меняя цвет на грязно-голубой, и я медленно подняла голову.

Я ощутила его присутствие еще около десяти минут назад, и с тех самых пор Люций сидел напротив и смотрел, прекрасно понимая, что отвлекает.

— Понравилась? — улыбнулся Моран.

Бабочка вновь вспорхнула, а потом медленно опустилась на пустой лист, зажатый между пальцами дива, и, сливаясь с ним,

исчезла, превратилась в тонкий росчерк крови на пергаменте. Печать последний раз вспыхнула и потухла.

— Как ты это сделал? — Я чуть подалась вперед. Спохватившись, вернулась в прежнее положение.

В глазах Морана вспыхнули искры. Он был доволен.

— Сам придумал.

Его ответ меня удивил. Одно дело просто использовать знаки, и совсем другое — разбираться в их структуре и создавать нечто новое.

Меня охватила неловкость. Обычно рядом с Люцием я только и занималась тем, что успокаивала себя и ругала его. Это стало настолько привычным, что, даже когда наступило время признать чужой успех, я не могла произнести ни слова.

Див будто угадал мои мысли, и уголки его губ поднялись еще выше. На самом деле за прошедшие пару месяцев мы разговаривали всего несколько раз. Каждый раз Моран сам бесцеремонно увязывался за мной. И почти всегда он был просто невыносим.

Чего стоил только тот случай, произошедший около двух недель назад.

Я обедала в одиночестве. Второй курс, на котором учился мой брат, в последнее время занимался изысканиями для будущей охоты — вместе с наставником они обходили близлежащие населения, расспрашивали народ, отыскивая подозрительные случаи смерти. Любые признаки энергии Серого мира. В такие дни я всегда оставалась одна. Ближайший ученик сидел от меня через стол.

Я наслаждалась тишиной и спокойствием. Как вдруг рядом сел Моран. Развернулся полубоком, укладывая локоть на стол и подпирая щеку ладонью, посмотрел на меня задумчиво и весело, а я уже знала, что означает этот взгляд, — он задумал очередную издевку.

И когда он открыл рот, мне оставалось лишь поразиться, как с такой уверенностью можно говорить подобную чепуху.

— Ты знала? Говорят, если теневой даэв сорвет с головы светлого волос и обвяжет им эфес своего меча, то это принесет благословение в охоте на монстров…

И все бы ничего, если бы Люций не решил сразу исполнить сказанное, протянув руку.

Я отклонилась, ускользая от его ладони, но див даже не подумал сдаваться. Всего несколько секунд, и я уже лежала спиной на скамейке, а парень едва не забрался на меня. Мы одновременно осознали произошедшее. Я, яростно дыша, поджала губы. Я чувствовала эмоции Морана — он был удивлен, и в то же время его веселило, что все сложилось таким образом.

Он вскинул руку, дернул и непосредственно сказал, сжимая мой волосок:

— Вот и все. А ты боялась.

Его слова стали последней каплей. Я закипела. Следующие события казались донельзя абсурдными — Люций скакал от меня через лавки и столы, а я преследовала его с мечом в руке.

После этого нам назначили наказание. Я обновляла магические печати в Светлой башне, а он — в Теневой. И на это ушла почти неделя упорного труда.

Я опустила взгляд, вновь скользя по строчкам в фолианте.

«Ему станет скучно, и он уйдет», — решила в конце концов. Я ощущала себя бессильной и совсем не понимала, как с ним бороться. Применять магию нельзя, как и силу, а о банальных нормах приличия Люций будто и не слышал.