Сон и явь. Перепутье
Шрифт:
И в этом персональном аду её поддерживала родная сестра, которая живет по соседству с ней и не даёт поникнуть.
Минут через пятнадцать я вхожу в дом. После смерти Лукаса я приезжала сюда лишь однажды на похороны. Но выбежала из дома, не выдержав и минуты. Сердце замирает, когда оказываюсь внутри. Маленький, скромный, но такой родной и любимый домик. Мы с Лукасом проводили здесь много времени, когда не хотелось никуда выходить. Порой, я оставалась тут с ночевкой, когда Линда уезжала в гости к родным на несколько дней. И в эти дни мы с
Мы засыпали и просыпались вместе, готовили завтрак, убирались, дурачились, все делали вместе. Мы казались настоящей семьей, и я была так счастлива рядом с ним. Все было волшебно.
Прохожу в гостиную, в углу на комоде стоит фотография Лукаса. Вижу его улыбку, и мое итак разбитое сердце вновь разбивается вдребезги. Я не храню его фотографий, они терзают мне душу. Удалила и отдала их все.
Подхожу к рамке, откуда на меня смотрят любимые глаза, беру ее в руки, губами касаюсь его лица.
– Я скучаю, любимый, – шепчу так тихо, чтобы слышно было только ему.
Прижимаю к груди и чувствую, как глаза наполняются слезами. Не хочу больше видеть никого. Хочу спрятаться от всех. Остаться наедине с Лукасом. Закрыть глаза и думать, что он рядом.
Но увы, вскоре приехали ещё гости, и мы с Линдой весь день пробыли на кухне: готовили, пекли, а к вечеру накрыли во дворе стол. Я рассказала ей про работу и учебу. Про свои планы на жизнь. Ей не очень пришлась по душе моя идея переехать в другой город, но переубеждать меня не стала. Единственное, о чем я не смогла рассказать ей, это про Итана. Хоть между нами ничего и нет, но от чего-то мне стыдно о нем говорить с ней.
До самой глубокой ночи все сидят за столом, общаются, поддаются воспоминаниям и много смеются, несмотря на одно общее горе. Я же молчу, оставаясь лишь слушателем в стороне. Мне есть, что рассказать, в особенности про Лукаса, но как только я открываю рот, слова начинают душить меня, и я начинаю задыхаться.
Когда все гости расходятся, с разрешения Линды, я прохожу в комнату Лукаса, чтобы переночевать в ней. В постели, которая хранит так много наших воспоминаний. Войдя в неё, сердце замирает. В комнате все так же пахнет им, а на прикроватной тумбе стоит наша с ним фотография. Все вокруг такое, каким было раньше, словно время здесь остановилось. На мгновение мне кажется, что сейчас Лукас откроет дверь в спальню, зайдёт, обнимет сзади, прошепчет ласковое слово на ухо, и я начну медленно терять рассудок.
Только я хочу раздеться и лечь в кровать, как раздаётся звонок. Поднимаю телефон и, увидев, что звонит Итан, сначала хочу сбросить вызов, но что-то заставляет меня его принять.
– Привет, ёжик, – приветствует он, как только слышит мой голос.
– Привет. Прости, я не успела прочесть твоё сообщение. Надеюсь, там не было ничего важного.
Утром он написал мне sms, но я отвлеклась, так как опаздывала на автобус, в итоге совсем забыв
– Ничего значительного. Написал, что мне понравились твои работы. А Вики пищала от радости, когда их увидела. Так что, ты большая молодец.
Мой разум мгновенно реагирует на его слова, цепляясь лишь за самую неприятную их часть. Понимаю, что они были вместе, когда Итан открыл файл с моими снимками.
И тут же в ярких красках представляю, как они провели эту ночь вместе, а утром вместе проверяли его почту. Быстро беру себя в руки, стряхивая с себя все эти мысли.
– Я рада, что ей понравилось. Спасибо, что позвонил.
– Хотел узнать, все ли в порядке? Ты не ответила на сообщение, потом и звонки мои игнорировала.
– Ты мне звонил? Прости, я приехала с утра к маме Лукаса, мы отмечали её день рождения. Только взяла телефон в руки, – чтобы не шуметь, выхожу во двор, устраиваюсь поудобнее на гамаке и застываю глазами на небе.
– Вот как, – делает небольшую паузу. – Значит, ты сейчас не дома?
– Нет, пару дней останусь здесь.
– А я в ваших краях, думал встретится.
– Как-нибудь в следующий раз, – отвечаю отстранённо.
После вчерашнего, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не показать ему своей обиды. Внутри все сгорает от неприятных эмоций, хоть разум и твердит, что Итан поступил логично. И в его поступке нет ничего оскорбительного.
– Заметила, какое сегодня красивое небо? – спрашивает все так же умиротворённо после недолгого молчания.
Его вопрос заставляет меня улыбнуться, ведь только что, при виде неба, усыпанного тысячей сияющих звёзд, у меня самой промелькнула мысль, какая сегодня по-особенному красивая ночь,
– Заметила. Я сейчас лежу во дворе и смотрю прямо на него. Оно завораживает.
– Жаль, ты не дома. Я хотел показать тебе одно место. Оттуда открывается чудесный вид.
– Лучше, чем с крыши?
– На небо – да.
На миг даже становится грустно, что я не дома. Любопытно, какое место он хотел мне показать, ведь зная его, я уверена, оно сказочное.
– У тебя есть мечта, Итан? – спрашиваю, вместо прощания.
Удивляюсь самой себе, ведь ещё минуту назад, я планировала попрощаться с ним и завершить разговор. А сейчас, заворожённая небом, спрашиваю о таких сокровенных вещах у чужого человека. Я схожу с ума.
– Мечта? – он задумывается. – Давно уже нет.
– И даже какого-то желания?
– Даже его. Все, что хочу, я получаю сразу, – задумывается. – Либо в короткие сроки.
– Досадно, наверное? Конечно, есть свои плюсы в том, что мир у твоих ног, но как же эйфория от сбывшейся мечты?
– Согласен. Раньше, когда было меньше возможностей, эмоций было больше. Сейчас все воспринимается как должное.
– Тебе обязательно нужно загадать нечто более недосягаемое. Подумай, уверена, есть что-то, что не так легко получить.
Он молчит, словно прислушавшись к моим словам, и чуть помедлив спрашивает: