Сон в зимнюю ночь
Шрифт:
– Не вздумай! – шипел ему в правое ухо Веня. – Это не наше дело. Он семиклашка. Он в школьной команде, а хоккеисты порвут любого, кто против них. Ударишь его, и они тебя отметелят.
– Макароныч – не дури! – налегал на другое ухо Колька. – Он отмечен несчастливой звездой. Лучше пусть он попадёт в больницу, чем на математику. Ему светит единица. Ему, в любом случае, смерть. Миша всё правильно делает.
А Миша уже подошёл вплотную к Валере.
– Принёс? – грубо спросил он низким ломающимся голосом.
–
– Три рубля или моя шайба. Правила ты знаешь, – прогремел великан.
– Угу. Я понял. Кстати, если твоя шайба найдётся, ты же вернёшь мне мои деньги?
Островский нехорошо засмеялся, а потом показал рыжему мальчику массивный кулак.
– Тебе всё ясно?
– Разумеется. Деньги ушли на погашение морального вреда в результате утраты любимой цацки, – пробормотал Валера.
– Чегооо???
– Отойдём, говорю, за угол школы. Я тебе десять рублей принёс. Не хочу при свидетелях, а то сам понимаешь, лишние глаза, лишние уши, лишние языки, лишние пальцы…
– Какие пальцы? – не понял его Островский.
– Да это я так, не обращай внимания, пальцы на морозе замёрзли, пока деньги пересчитывал. Ты же не против мелочи? Нет? Вот и пойдём.
В толпе школьников пронёсся удивлённый шёпот – Миша повёл Нюню за школу. Значит, будет бить. Тут же, как из-под земли появились крепкие решительные ребята, которые принялись покрикивать на учащихся младших классов.
– Чего столпились? Идите по своим делам! А тебе, очкастый, особое приглашение нужно? Расходитесь – нечего тут смотреть.
Человек пять из них встали цепочкой, преграждая путь любопытным. Они пропустили только старшеклассников, возвращавшихся в школу с утреннего перекура.
– Всё. Нечего и думать. Пошли на уроки. У нас вообще-то свои проблемы, – сказал Веня и начал протискиваться к дверям. Денис почесал затылок и решительно подошёл к одному из Мишиных корешей, стороживших угол.
– Чё надо? Иди учиться, – посоветовали ему.
– Нюня и мне должен. Дайте хотя бы разок ударить, – вежливым голосом попросил Денис.
– Ага, конечно. Чеши отсюда. Попросили не занимать, слишком большая очередь, – ухмыльнулся незнакомый пацан.
Денис шмыгнул носом и оглянулся. Во дворе, кроме него и этих пятерых, больше никого не было. Поэтому он решил не церемониться.
– Слушай, а ты точно хоккеист? – спросил он.
– Спрашиваешь, мы скоро на областные соревнования поедем. Сосновск победит всех. Наша команда…
Денис ткнул его указательным пальцем под подбородок и отошёл в сторону. Хоккеист пошатнулся, закатил глаза и упал лицом вниз.
– Помогите! – испуганно попросил Денис, обращаясь к его товарищам. – Ему плохо. Я видел, изо рта пена пошла. Я его не подниму.
– Серёга! Серый, что с тобой? Федя – беги в медпункт!
“А хоккеисты – молодцы. Дружные”, – одобрительно подумал Денис, и, когда двое оставшихся склонились над бессознательным Серёгой, он вырубил их одновременно. А нечего зимой без шарфов ходить. Шеи голые. Можно запросто простудить шею или получить по болевой точке ниже затылка…Ах, дети, дети…Ну что же, а теперь пора спасать Нюню.
Но когда он повернул за угол, выяснилось, что Валера и так неплохо справляется. Миша Островский лежал в снегу с вывернутой рукой и скулил от боли, а рыжий мальчишка угрожал переломать ему все пальцы.
– Валера, только без переломов, – попросил бдительный Денис. – Обойдёмся и вывихом.
– Да, сейчас! – отмахнулся от него рыжий. – Ты хоть знаешь, на сколько он Кипяткова обул?
– Нет, но…
– Больше ста рублей! Это вымогательство, в особо крупных размерах. У меня, мамка местная, шестьдесят рублей получает, я сегодня утром от неё выслушал. А папка – 120. Кипятков, значит, ради сраной шайбы, в копилку семейную лазил и воровал оттуда, а этому хоккеисту – всё мало!
– Валера – он ребёнок!
– И чё? Шайба – столько не стоит. Она по прейскуранту – рубль максимум, а на самой шайбе написано: сорок копеек.
– Отпусти гнида! – провыл Островский.
– Да щас. Тебя там, как звать? Миша? Так вот, Миша. В хоккей играют настоящие мужчины – Хрусть не играет в хоккей! Я начну с мизинца и по всей пятерне, по рублю за каждую косточку, потом перейдём на кисть. Ты не переживай – там костей много, уж я постараюсь.
– Тебя братва… – попытался угрожать Островский.
– А что, они мне тоже должны? Ты не стесняйся, Миш. Перечисли имена и фамилии, а я вас всех, сдам ментам – паровозом. Пойдёте, как преступная группировка, а ты за организацию ОПГ, рэкет и терроризм.
– За что??? Ты мне должен! Ты сам согласился!
– А я вот сегодня утром проснулся и понял, что ты меня обманул. Мне кажется, что твоя шайба по-прежнему у тебя, а ты просто вымогаешь деньги у доверчивого школьника. Можешь опровергнуть мои слова? Чем докажешь, что у тебя её нет? Может ты её спрятал? А может, кто из твоих дружков? Сознавайся, не то…
– Валера, сюда бегут. Давай быстрее, – предупредил Денис, заметив появившихся во дворе учителей и женщину в белом медицинском халате.
Рыжий пацан одним движением свернул мизинец на руке Миши Островского и тот заорал, уже не стесняясь своего спортивного статуса. Валера и Денис помогли ему подняться на ноги и, подталкивая под бока дружескими кулаками, повели в школу.
– Помогите! – кричал Валера, обращаясь к учителям, пытавшимся привести в чувство лежавших в снегу хоккеистов. – Спасите Мишу Островского. Такое горе! Он упал и, кажется, сломал себе палец.