Сон ведьмы

Доннер Флоринда

Лоренцо усмехнулся и внимательно посмотрел на свою тётку. Она жутким образом знала всё, что было в его мыслях, а её оценка всегда была точна.

Пэтра поселилась в доме после смерти отца. Ему было тогда десять лет.

Она не только присматривала за ним все эти годы, но и заведовала баром до тех пор, пока он не вырос и не стал справляться с этим самостоятельно.

— Бирджит Брицена ответит только на уловку ведьмы, — угрюмо повторила Пэтра.

Лоренцо осмотрел себя в зеркале. Он был слишком мал и приземист, чтобы выглядеть

достойно. У него чересчур сильно выступали скулы, рот был тонким, а нос большим. Однако он без смущения любил женщин и знал, что женщины любят мужчин такого образа поведения. Но любить Бирджит Брицену — что можно желать более? И он желал её больше всего на свете.

Он никогда не сомневался в силе ремесла ведьм. Рекомендации ведьмы в том, как соблазнить иностранку, однако, были слишком необычными, — приворотное зелье готовят для людей, не имеющих силу идти прямо к душе вещей, — говорила она ему, — любая исполнит твоё желание, твоё самое серьёзное желание, если у тебя имеется достаточно силы, чтобы желать прямо в душу вещей. У тебя есть маска дьявола. Попроси маску соблазнить Бирджит Брицену, — он решил, что всё это слишком неясно. Он был очень практичен и мог полагаться только на что-то конкретное.

— Ты знаешь? — спросил он, взглянув на свою тётку, — бирджит Брицена сама пригласила меня к себе в дом.

— Она наверное пригласила полгорода, — цинично ответила Пэтра, — а не приглашённая половина тоже будет там, — она встала, но прежде чем оставить комнату, добавила: — я не предлагаю тебе — не ходить к Бирджит Брицене. Но запомни мои слова. У тебя ничего не получится с помощью обычных средств.

Он отбросил совет ведьмы из-за того, что больше не хотел соблазнять шведку; он хотел, чтобы она любила его, пусть даже на мгновение. В этот миг эйфории он подумал, что до встречи осталось менее часа.

Парадная дверь и окна дома Брицены были открыты настежь. Даже с площади можно было увидеть высокую ель в гостиной, которая пылала бесчисленными яркими огнями во всём своём великолепии.

Лоренцо вошёл в дом. Что-то здесь напоминало железнодорожный вокзал.

В патио на возвышающейся платформе были расставлены ряды стульев. Из гостиной вместе с мебелью из ивы вынесли кожаные кресла, диваны и сафьяновые табуретки. Мальчишки и девчонки носились босиком, таща на буксире своих матерей, которые на ходу пытались поправить их костюмчики.

— Лоренцо! — закричал дон Серапио, увидев его в широко открытых дверях гостиной. Он был высок и худощав, к тому же обладал приличным брюшком. Поправив свои толстые роговые очки, дон Серапио радушно похлопал Лоренцо по плечу, — мы подаём кофе, — сказал он, сопровождая его к гостям, элите города. Здесь были доктор, мэр, парикмахер, директор школы и священник. Увидев Лоренцо в доме дона Серапио, они пришли в полное недоумение.

Фармацевт, казалось, искренне радовался тому, что заполучил неуловимого владельца бара к себе в гости.

Лоренцо

поздоровался с каждым и, отходя от двери, едва не столкнулся с Бирджит Бриценой, которая в этот миг входила в комнату.

— Отлично! — воскликнула она, улыбаясь гостям, — дети уже начинают игру. Но сначала идите и помогите вашим жёнам приготовить печенье и кофе.

— взяв под руку мужа, она прошла в столовую.

Лоренцо не сводил с неё глаз. Она была высока и прекрасно сложена, однако, подумал он, было что-то беззащитное, почти хрупкое в её длинной шее, нежных руках и ступнях.

Почувствовав, что её оценивают, она взглянула на него. Секунду подумав, она налила кофе в две маленькие чашки в золотой оправе и понесла их туда, где стоял он, — здесь есть ещё и ром, — сказала она, задумчиво посматривая на бутылку в конце стола, — который предназначен только для мужчин.

— Я позабочусь о нём без промедлений, — воскликнул Лоренцо, одним глотком приканчивая кофе. Он взял бутылку, наполнил свою чашку ромом и непринуждённо обменял её пустую чашку на свою.

Усмехаясь, она взяла печенье, немного откусила и элегантно выпила ром маленькими глотками, — со мной всегда происходят странные истории, — прошептала она, её глаза вдруг заблестели, а щёки раскраснелись.

Лоренцо не замечал вокруг себя ничего — только её. Всё, о чём говорил гостям дон Серапио, пролетало мимо его ушей, пока она, досадливо отмахиваясь, не сказала: — я лучше вернусь к детям.

А фармацевт медлительно и педантично разоблачал традиции рождественских гуляк Венесуэлы, которые каждую ночь проводят в пении импровизированных колядок, исступлённо играя на своих барабанах. Это так надоедливо, подчёркивал он, слушать непрерывный бой барабанов. Ему казалось просто возмутительным видеть молодёжь, шатавшуюся по улицам от рома, которым их обпаивали в награду за пение.

Лоренцо вспомнил последний визит к ведьме. Выражение озорства и злорадства озарило его лицо.

— Я не верю в то, о чём ты мне говоришь, — кричал он, — потому что я не знаю, кто сможет дать мне такое монументальное желание.

— Доверься мне, — ответила она, — нет способа узнать, кто даёт такое желание. Но оно случается, когда ты меньше всего этого ожидаешь, — она настаивала на том, что у него уже есть предмет, который позволит ему наслать заклятие на Бирджит Брицену — дьявольская маска, — и ещё добавлю.

Ты должен надеть маску в момент торжества, и она удовлетворит твоё желание.

Ведьма объяснила ему, что требовалось выбирать лучшее время, так как магическая маска могла сработать только один раз.

И то, что маска попалась ему этим утром на глаза, было более чем совпадение. Лоренцо бесцеремонно вышел во двор, уверенный в том, что никто не видит его. Он перебежал улицу и незаметно проскользнул в тыльную дверь своего дома.

Он вошёл на цыпочках в бар, зажёг свечу и достал маску с полки.