Сон
Шрифт:
Он был опытный ловелас, привлеченный только ее телом. Мужчин такого рода она всегда избегала. Они брали все, не придавая этому ни малейшего значения.
Он расстегнул лифчик с легкостью, которая только подтвердила ее подозрения, приподнял его и обнажил ее груди.
— Мой Бог… вы еще прекраснее, чем я думал!
Дженни задрожала, когда он взял ее сосок в рот и начал нежно посасывать. Ее обдало жаром, ощущение было непередаваемым. Во рту пересохло, но тело увлажнилось и заныло.
Она никогда не испытывала ничего подобного.
А Джек уже ласкал другую грудь, посасывая ее, а затем снова припал к ее губам. Мужская рука расстегнула ремень ее джинсов, а потом потянула молнию. Дженни дрожала всем телом, но внутренний голос предупреждал: «Не делай этого, Дженни Остин. Завтра пожалеешь». Она станет еще одним завоеванием Джека, только и всего. У Джека женщин — что песку на пляже.
Однако с каждым лихорадочным биением сердца, с каждым прикосновением опытных рук голос разума звучал все тише. Она проиграла битву и знала это. Вот почему она молча возблагодарила Господа, когда услышала звук мотора и поняла, что кого-то несет по пыльной узкой тропе.
Джек тоже услышал его. Он выругался, сел, застегнул ей джинсы и запахнул блузку на обнаженной груди. Остальное сделала Дженни. Она трясущимися пальцами застегнула лифчик и блузку. Джек хмуро следил за ней, явно надеясь продолжить начатое, когда непрошеные гости уберутся восвояси.
Дженни этого делать не собиралась. Ее безмолвные молитвы были услышаны, здравый смысл возобладал, и второй такой возможности Джеку Бреннену не представится.
— Вот сволочи! — выругался Джек, когда два грязных мощных мотоцикла съехали с тропы и устремились прямо на них. Парни свернули и промчались мимо в самый последний момент, подняв тучу пыли, которая медленно оседала на землю, остатки их ленча, одеяло и одежду.
— Ублюдки!.. — Джек поднялся на ноги и принялся отряхивать джинсы.
Но Дженни испытывала неподдельное облегчение.
— Всего лишь пара подростков. Вы в их возрасте тоже любили поозорничать.
Джек было нахмурился, но тут же улыбнулся:
— Пожалуй… — Он следил за Дженни, которая начала собирать пустые банки, пластиковые стаканчики и грязные салфетки.
— Дженни…
— Не надо, Джек.
— Только скажите мне, что вы чувствовали то же самое.
То же самое? Да она чуть не умерла!
— Пикник был чудесный, Джек, но остальное… ни к чему.
— Дженни, признайтесь, вы хотели меня. Соски у вас торчат до сих пор.
У нее запылали щеки. Как он мог сказать такое?
— Я… Не стану скрывать, Джек, меня влечет к вам.
— Влечет? — Он шагнул к ней, заставил подняться с колен, притянул к себе и поцеловал так крепко, что она выронила сверток с остатками сыра. В конце концов Дженни уперлась ладонями ему в грудь и высвободилась, но сердце ее безудержно колотилось, а тело пылало огнем.
— Черт бы вас побрал, Джек Бреннен! — сказала
— А у нее есть темперамент! — В его улыбке не было и следа раскаяния. Я долго думал над этим.
— Ну, теперь можете подумать об остальном. Мне пора домой.
Джек напрягся, и улыбка сползла с его лица.
— Как пожелаете, миссис Остин.
Они молча спускались с холма, но Дженни чувствовала, что Джек вполне владеет собой. Может быть, досадует, но не злится. Ей это нравилось. Он непоседа, живчик, но брюзгой его не назовешь.
Домой они вернулись ближе к вечеру, но приглашать его к себе Дженни не стала. Казалось, Джек совсем не ждал приглашения; может быть, даже испытывал облегчение. Ей не хотелось думать об этом.
— Я замечательно провела время, Джек! Надеюсь, вы знаете, как я ценю участие, которое вы проявили ко мне сегодня утром.
Его взгляд тут же смягчился:
— Очень рад, миссис Остин.
— Я бы пригласила вас зайти, но…
— Я знаю… Вы еще не готовы.
— Устали ждать?
— Еще бы!.. — Он провел длинным смуглым пальцем по ее щеке, и у Дженни стало горячо внутри. — Но повторю: вы стоите того.
Джек согнул руку и ухватился за притолоку, отчего под курткой напрягся мощный бицепс. Боже, какой он высокий!
— Я подумал… когда мы ехали домой… — начал он.
— Да?
— Однажды вы сказали, что никогда не выходили в море.
— Никогда! — При ее любви к океану это было несколько странно. У Говарда была яхта, но он редко пользовался ею, а с Дженни они встречались всего лишь два месяца. До того Говард плавал с Биллом, однако Биллу это не доставляло особого удовольствия. До знакомства с Бренненом Дженни об этом не задумывалась.
— Назавтра нас зафрахтовали на рыбалку десять парней из клуба «Ньюхолл-Элкс». Они отличные ребята и не будут возражать, если вы присоединитесь к компании.
— Да? — Вдруг ей захотелось этого как никогда в жизни.
— Конечно. Вы согласны?
— Господи, еще бы!
— Но мы отплываем рано. В пять утра.
— Я буду там с первым ударом склянок.
Он хитро улыбнулся:
— Можете даже не переодеваться. Меня это вполне устроит.
Дженни рассмеялась:
— Размечтался, Казанова! — Все же она приподнялась на цыпочки и поцеловала его на прощание.
Джек направился к своему «харлею» и оттуда помахал рукой.
— До завтра! — крикнула она вслед. Почему так радостно сознавать, что они увидятся снова? Она должна была бы испытывать совсем другие чувства. По правде говоря, ей впору прятаться от него. Но она никогда не отличалась силой воли.
Однако существовало одно препятствие: Говард Маккормик. Она не сможет присутствовать на его семейном пикнике в Такерс-Гроув. Придется сочинить предлог, который бы не обидел его и в то же время не был бы бессовестной ложью. Ладно, она что-нибудь придумает…