Сонет серебряного века
Шрифт:
1926 Горький
Талант смеялся... Бирюзовый штиль, Сияющий прозрачностью зеркальной, Сменялся в нем вспененностью сверкальной, Морской травой и солью пахнул стиль.
Сласть слез соленых знала Изергиль, И сладость волн соленых впита Мальвой. Под каждой кофточкой, под каждой тальмой Цветов сердец зиждительная пыль.
Всю жизнь ничьих сокровищ не наследник, Живописал высокий исповедник Души, смотря на мир не свысока.
Прислушайтесь: в Сорренто, как на
1926
Гумилев
Путь конкистадора в горах остер. Цветы романтики на дне нависли. И жемчуга на дне - морские мысли Трехцветились, когда ветрел костер.
И путешественник, войдя в шатер, В стихах свои писания описьмил. Уж как Европа Африку ни высмей, Столп огненный-души ее простор.
Кто из поэтов спел бы живописней Того, кто в жизнь одну десятки жизней Умел вместить? Любовник, Зверобой,
Солдат - все было в рыцарской манере ...Он о Земле толкует на Венере, Вооружась подзорною трубой.
1926-1927
Есенин
Он в жизнь вбегал рязанским простаком, Голубоглазым, кудреватым, русым, С задорным носом и веселым вкусов К усладам жизни солнышком влекпм
Но вскоре бунт швырнул свой грязный к"м В сиянье глаз. Отравленный укусом Змей мятежа, злословил над Исусом, Сдружиться постарался с кабаком.".
В кругу разбойников и проституток, Томясь от богохульных прибауток, Он понял, что кабак ему поган...
И богу вновь раскрыл, раскаясь, сени Неистовой души своей Есенин, Благочестивый русский хулиган...
1925 Зощенко
– Так вот как вы лопочете? Ага! Подумал он незлобливо-лукаво. И улыбнулась думе этой слава, И вздор потек, теряя берега.
Заныла чепуховая пурга,Завыражался гражданин шершаво, И вся косноязычная держава Вонзилась в слух, как в рыбу - острога.
Неизлечимо-глупый и ничтожный, Возможный обыватель невозможный, Ты жалок и в нелепости смешон!
Болтливый, вездесущий и повсюдный, Слоняешься в толпе ты многолюдной, Где все мужья своих достойны жен.
1927 Вячеслав Иванов
По кормчим звездам плыл суровый бриг На поиски угаснувшей Эллады. Во тьму вперял безжизненные взгляды Сидевший у руля немой старик.
Ни хоры бурь, ни чаек скудный крик, Ни стрекотанье ветреной цикады, Ничто не принесло ему услады: В своей мечте он навсегда поник.
В безумье тщетном обрести былое, Умершее, в живущем видя злое, Препятствовавшее венчать венцом
Ему объявшие его химеры, Бросая морю перлы в дар без меры, Плыл рулевой, рожденный мертвецом.
1926 Георгий Иванов
Во дни военно-школьничьих погон Уже он был двуликим и двуличным: Большим льстецом и
Что значит бессердечному закон Любви, пшютам несвойственный столичным, Кому в душе казался неприличным Воспетый класса третьего вагон.
А если так - все ясно остальное. Перо же, на котором вдосталь гноя, Обмокнуто не в собственную кровь.
Он жаждет чувств чужих, как рыбарь-клева; Он выглядит "вполне под Гумилева", Что попадает в глаз, минуя бровь...
1926. Valaste
Инбер
Влюбилась как-то Роза в Соловья: Не в птицу роза - девушка в портного, И вот в давно обычном что-то ново, Какая-то остринка в нем своя...
Мы в некотором роде кумовья: Крестили вместе мальчика льняногоЕго зовут Капризом. В нем родногоДля вас достаточно, сказал бы я.
В писательнице четко сочетались Легчайший юмор, вдумчивый анализ, Кокетливость, печаль и острый ум.
И грация вплелась в талант игриво. Вот женщина, в которой сердце живо И опьяняет вкрадчиво, как "мумм".
1927 Кузмин
И утонченных до плоскости стихахКак бы хроническая инфлуэнца. В лице нес очертанья вырожденца. Страсть к отрокам взлелеяна в мечтах.
Запутавшись в астетности сетях, Не без удач выкидывал коленца, А у него была душа младенца, Что в глиняных зачахла голубках.
Он жалобен, он жалостлив и жалок. Но отчего от всех его фиалок II пошлых роз волнует аромат?
Не оттого ль, что у него, позера, Грустят глаза - осенние озера,Что он,-и блудный,-все же божий брат?..
1926
Маяковский
Саженным - в нем посаженным - стихам Сбыт находя в бродяжьем околотке, Где делает бездарь из них колодки, В господском смысле он, конечно, хам.
Поет он гимны всем семи грехам, Непревзойденный в митинговой глотки. Историков о нем тоскуют плетки Пройтись по всем стихозопотрохам...
В иных условиях и сам, пожалуй, Он стал иным, детина этот шалый, Кощунник, шут и пресненский апаш.
В нем слишком много удали и мощи, Какой полны издревле наши рощи, Уж слишком он весь русский, слишком наш!
1926 Одоевцева
Все у нее прелестно - даже "ну" Извозчичье, с чем несовместна прелесть.., Нежданнее, чем листопад в апреле, Стих, в ней открывший жуткую жену...
Серпом небрежности я не сожну Посевов, что взошли на акварели... Смущают иронические трели Насторожившуюся вышину.
Прелестна дружба с жуткими котами,Что изредка к лицу неглупой даме,Кому в самом раю разрешено
Прогуливаться запросто, в побывку Свою в раю вносящей тонкий привкус Острот, каких адему не дано...