Сонный воин 2
Шрифт:
На самом деле это только они так думали. Заправлял, как всегда, Ванька, одногодок Ирины, старший сын Егора Егоровича. Его кореша и соратники, Гришка, тоже сын Егора Егоровича, но младший, одного возраста с Тимофеем, и Гоха, то бишь Егор, но уже сын Григория Егоровича, младшего из братьев Моргуновых, на год старше Тима, поддерживали своего лидера во всех начинаниях и проделках. Вот и теперь эти трое деревенских обалдуев, налетели на щуплого по сравнению с ними Тимофея, стиснув его с трёх сторон. Но если раньше это прокатывало, и Тим начинал вырываться и кричать, зачастую доходя до слёз, то теперь, он просто не дал себя зажать, парой движений избежав окружения, и попутно
— Ты это… — Ванька выпрямился, не так уж сильно его приложил Тим, всё же родня. — Чего дерёшься?
— Нечего втроём кидаться, — Тим не собирался оправдываться. — Скажи спасибо, что я слабо ударил.
— Это чего, он тебя, чего, жахнул, что ли? — почесал в затылке Гришка, за что получил подзатыльник от старшего.
— Я тебя сам жахну, балбес! — наведя порядок Ванька снова повернулся к городскому гостю. — Ты драться, что ли научился?
— Плакса Тимошка научился драться?! — скривился Гоха. — Да в жизнь не поверю! Поди с испугу рукой махнул да случайно попал.
— Да мне как-то… — Тим покрутил рукой в воздухе, — монопенисуально, чего ты думаешь.
— Чё сказал?! — набычился Гоха, у которого на любое оскорбление был только один ответ — в морду, но драке не дали разгореться. Мать Ваньки и Гришки, тётя Маша, закончила обниматься с Ульяной и шуганула пацанов.
— Вы чего тут?! Егорка, ты опять?! — женщина прекрасно знала натуру как своих сыновей, так и племянника. — Ох, получишь ты у меня! Всё батьке расскажу, он тебя выпорет как сидорову козу!!!
— Не выпорет, он с дядей Ваней сейчас пить будет, — Гоха хоть и храбрился, но сдал назад, понимая, что за драку с гостями ему влетит по полной, — Ладно, живи пока.
— Хватит тут толкаться! — закончила прения тётя Маша. — Давайте, мойте руки и за стол! Ребята проголодались, всё-таки не ближний свет ехать. И вы тут ещё, оболтусы! А ну живо!!!
Парни и сами были не дураки пожрать, так что дружно рванули в сторону дома. Изба у бабы Фроси по традиции, жившей со старшим сыном, была богатая, её ставил ещё дед покойного мужа, строился широко, с размахом, на большую семью. Мог себе позволить, места эти принадлежали короне, то бишь императорскому роду, аристо предпочитали владения либо близ крупных городов, либо на каких-нибудь месторождениях, а вот крестьяне были им мало интересны. Зато император, наоборот, считал, что сельских жителей надо поддерживать, поэтому ещё с прошлого века для тех, кто имел большие земельные наделы и сдавал урожай государственным скупщикам действовали всяческие льготы, в том числе и налоговые, а также можно было взять технику в рассрочку с очень щадящими выплатами. На этом Моргуновы и поднялись.
Прапрадед имел большую семью, земли в Сибири было достаточно, так что развернулись Моргуновы широко, возделывая многие гектары на одном из первых тракторов, появившемся в селе. Потом дети отделились, стали жить своими дворами, землю тоже поделили, но до сих пор почти половина деревни была роднёй друг другу и имела хорошие наделы, живя фермерством. Братья отца Тим тоже работали на земле. Причём несмотря на то, что хозяйствовали они вроде бы раздельно, но держались друг друга, помогая работать и даже техника у них была частично общая. Например, комбайн, который они купили вскладчину ещё года четыре назад. Раньше приходилось арендовать, а сейчас сами сдавали его другим крестьянам, когда заканчивали со своими полями. Так что деньги в семье имелись, может
В доме нашлась Ира, и не одна, а в компании с двоюродными сёстрами. Галяи Надя были кузинами, но, как и братья старались держаться вместе. К тому же девочки были практически одного возраста, Надя на год младше Ирины, и соответственно, на столько же старше Тима, а Галка с парнем были ровесницами. И это кому-то могло показаться странным, если не знать, что их отцы были погодками. Закончив школу, они разъехались учиться, или как самый младший и самый шебутной из них, Гришка, на контракт в армию. Но буквально лет через пять, вернувшись в родные края, они все дружно женились и принялись строгать детей. Деревенские смеялись, мол Моргуновская порода, но всерьёз задевать их опасались. Друг за друга семья стояла крепко, да и местные в основном были роднёй, разной степени дальности. А вот пацанам из соседних сёл доставалось как следует, но это совсем другая история.
Стол для дорогих гостей накрыли по-деревенски щедрый. Даже порося молочного запекли целиком, с хрустящей корочкой, как положено. Что уж говорить о блюдах попроще. Были и гуси, жаренные и тушёные с капустой, куры в разном виде, бараний окорок, свинина с говядиной, короче всё, что душа пожелает. И это, не считая картошки варёной, жареной, печёной, разных соленьев, ягоды мочёной, огурцов бочковых, капусты квашенной и прочего, чему Тим зачастую даже названия не знал. Но вкусно было до одури.
Братья же, встретившиеся после долгой разлуки, хоть и отдали должное старанию хозяек, но были заняты совсем не едой. На столе, в ожидании дегустации выстроился целый ряд бутылей. И мужчины, под неодобрительным взглядом жён, наливали то из одной бутылки, то из другой, причём каждая рюмка сопровождалась рассказом, на чём настаивали данный образец, как перегоняли и какой замечательный продукт получился. Тим поначалу пытался прислушиваться, но сломался на курином помёте. Как это вообще можно пить он не понимал, но судя по счастливому лицу отца, данный образец относился к разряду высочайшего уровня самогоноварения, однако Тим так и не ощутил позывов его попробовать. Впрочем, как и все остальные, включая скучающую в одиночестве и всеми забытую бутылку кальвадоса.
— Слышь, малой, — толкнул Тима в бок Ванька и под столом продемонстрировал бутылку. — Будешь?
— Не, — Тимофей помотал головой. — Я не пью.
— Чё, мамка не разрешает? — мерзко захихикал Гоха. — Так и будешь до старости молоко через трубочку сосать?
— Просто не люблю крепкий алкоголь, — Тима ничуть не трогали детские попытки кузена его задеть. — Предпочитаю не задурять мозги. Я ими, знаешь ли, думаю. Не запоминай это слово. Оно тебе никогда не пригодится.
— Ты чё, су… ай! — Мать Гохи, сидящая неподалёку, метко выдала сыну подзатыльник, показав, что как бы подростки не шифровались, родители всё видят и слышат. А что не принимают меры, так праздник же, да и не в подворотне пьют, а дома с хорошей закуской и под присмотром. — За что?!
— За дело! — припечатала тётя Люба, — Брал бы лучше с Тимофея пример! Он отличник, один из лучших учеников в школе, а ты чего?! Болтаешься в хвосте! Или хочешь как батька, после школы в армию уйти?!
— А хоть бы и так! — взбеленился Гоха. — Подумаешь, отличник! Подпишу контракт, рвану куда-нибудь в Африку, вернусь с баблом и наградами!
— Обалдуй! — мать выдала сыну ещё один подзатыльник. — Вернётся он! Ты хоть знаешь, сколько там пацанов остаётся, а сколько возвращается калеченными да изувеченными?! Герой, ети его мать! Ужо я тебе ухи оборву, а батя дурь выбьет!!!