Соня Сомова спасает Новый Год

Толич Игорь

И она закрыла. При этом хлопнула эта дверь настолько громко, что, конечно же, и мама, и папа на первом этаже всё прекрасно слышали. Чаки так и вовсе вздрогнул.

Но он хотя бы не бросил свою хозяйку в одиночестве, не накричал на неё вот так — ни за что ни про что. И вообще, он был рад уже тому, что они вдвоём есть друг у друга.

— Только ты меня и понимаешь, Чаки, — заплакала Соня, сильнее прижимая к груди щенка.

Питомец жалостливо поскуливал ей в ответ, потому что ему совсем не нравилось, что девочка грустит. К сожалению,

он не знал, как помочь. Потому Чаки просто согревал своим теплом расстроенную Сонечку и иногда слизывал шершавым языком слезинки с её щёк.

Так друзья просидели, пока не стемнело окончательно. Снизу из гостиной доносились родительские голоса, а ещё аппетитные запахи. Но Соня и не собиралась идти мириться. Она считала, что это мама повела себя неправильно. И если уж кому извиняться, то лишь ей перед Соней.

Время шло. Девочка начинала скучать. Развлекательные видюшки ей уже надоели. Она бы сейчас с удовольствием посмотрела даже те музыкальные передачи, которые нравились папе Лёше. А ещё с удовольствием бы угостилась имбирными пряниками в виде человечков, которые уже испекла мама Света. Соня об этом знала по характерному аромату, и ошибки никакой быть не могло — это те самые пряники, с белой глазурью, хрустящие и сытные. Особенно вкусно их есть с тёплым молоком…

Подумав об этом, Соня ощутила, как в её животе что-то возмущённо забурчало. Она не ела с самого обеда, так что ничего удивительного, если голод давал о себе знать.

Тем не менее, гордость никак не позволяла девочке первой почти на мировую. Но и валяться без дела ей уже не нравилось.

От нечего делать Соня потихоньку выбралась из комнаты и гуськом прокралась к лестнице на чердак, который никак не давал ей покоя. Она надеялась, что, может, странный кукольный домик вновь оживёт. И тогда уж Соня докажет маме и папе, что во всём была права, а наругались на неё зазря.

Эти надежды, к Сониному огромному удивлению, сбылись. Окна в замке снова вовсю горели! Правда, в этот раз никакой музыки не было. Зато слышались тихие голоса, будто двое о чём-то негромко спорили, но слов было не разобрать. И даже более того: одна малюсенькая боковая дверца в здании, которая раньше совершенно точно была заперта, как и все остальные, сейчас оказалась чуть приоткрыта.

— Чаки, ты это видишь?.. — зашептала Соня.

Ей стало немного боязно. И чтобы чуть унять страх, она взяла щенка на руки. Кроме того, Чаки таким образом лучше мог разглядеть здание. Друзья вдвоём уставились на происходящее, не моргая.

Наверное, сейчас правильней всего было бы позвать родителей, но у Сони разом пропали из головы все мысли, кроме одной — ей нестерпимо хотелось ещё чуточку больше приоткрыть дверку и заглянуть внутрь. Казалось, голоса идут именно оттуда. И, возможно, удастся даже разглядеть говорящих.

С замершим сердцем девочка потянулась рукой к светящемуся прямоугольнику. Чаки прижал ушки, а Соня почти прекратила дышать. Её пальцы находились в каких-то считанных миллиметрах

от заветной дверцы, когда свет внезапно усилился. Он полился так быстро и активно, что вскоре просто ослепил девочку и её питомца.

Соня вскрикнула от испуга. Чаки протяжно завыл. Но их голоса потонули в фантастическом белом потоке. А какая-то неведомая сила легко подхватила друзей и понесла вперёд, прямо туда, где находился кукольный домик.

Впрочем, Соня уже перестала что-либо различать перед собой. Она всё крепче и крепче обнимала Чаки и чувствовала, что их куда-то уносит, каким-то необузданным светящимся вихрем. В этом вихре они вместе кружились будто бы снежинки в солнечном тумане.

А потом вдруг резко наступила полная темнота.

Глава 4

В которой Соня Сомова впервые знакомится с жителями Сиянии.

———————————

— Караул! — возопил высокий нервный голос.

Соня открыла глаза. Поначалу она ничего не увидела и, конечно, ничего не смогла понять.

— Это катастрофа! — продолжался рассерженный крик.

— Согласен-согласен, — поддакивал уже другой, немного хриплый голос. — С этим надо что-то делать.

— Но — что?! Как нам теперь жить, министр Свин?! Мы все погибли!

— Ну, не горячитесь так, дорогой граф Людвиг. Не горячитесь. Мы что-нибудь обязательно придумаем, — успокаивал нервного графа второй говорящий, которого первый почему назвал министром.

— А если не придумаем?!

— А если не придумаем… Значит, придумаем что-то ещё.

Протерев глаза, Соня приподнялась с пола. Она слышала спор и понимала каждое слово, но смысл разговора оставался для неё туманным. Да и сами спорщики ей были не видны.

— Что происходит?.. — тихо пробормотала девочка, продолжая оглядываться.

— Ничего особенного, — сказал уже третий голос, звонкий и даже весёлый. — Мы всего лишь очутились в сказочном мире.

Соня несколько раз взмахнула ресницами. Она смотрела на Чаки, а Чаки смотрел на неё, так же преданно и тепло. Но девочка могла поклясться, что всего секунду назад он… разговаривал!

Соня ещё раз глянула влево и вправо, а затем вновь остановилась на приплюснутой мордашке своего пса.

— Мы не дома… — констатировала она.

— Конечно, не дома, — подал голос щенок. — Я же говорю — мы в другом мире.

Вздрогнув с испугу, девочка отшатнулась прочь и округлила до предела свои голубые глаза.

— Т..ты… р..разгов..вариваешь… — заикаясь, произнесла она.

Чаки поднял одну бровь:

— А что тут удивительного? Я всегда разговаривал. Просто меня никто не понимал. А сейчас ты меня понимаешь.

— Мамочки… — затряслась Соня, не понимая, что ей теперь делать. — Собаки ведь не разговаривают!

— Это почему ещё? — обиделся Чаки. Он сел на задние лапки и почесал за ухом. — Если в обычном мире у людей что-то не получается, это ещё не значит, что такое вообще невозможно.