Сообщество лояльных ведьм

Комаров Андрей

– Тебе со стороны видней. Еще вопрос. Почему объектами для приложения таланта этой мастерицы стала только мужская половина зала? – продолжал допытываться Векшин.

– А ты не думаешь, что зверь, выпущенный на свободу из глубины женской натуры, гораздо более опасен и даже кровожаден? – предположила Елена Тихонова. – И потом, по большому счету, этот вопрос не ко мне.

Она кивнула на сцену. Там иллюзионистка, которую так и не представили публике, благосклонно принимала аплодисменты женщин. Мужская половина зала продолжала заниматься своими делами: кто ел, кто пил, кто громко и задиристо разговаривал, кто лежал лицом в салате, кто лез под юбку к своей спутнице, кто

с налитыми кровью глазами вступал в межличностные конфликты. Затмение нашло на представителей сильной половины человечества.

– А вот я сейчас подойду и спрошу, что она хочет этим сказать! – возбудился Векшин окончательно. – Как ее, бишь, зовут?

Но спросить выступавшую артистку о ее творческих принципах Павел не успел, потому что в эту минуту в зале раздался сильный шум, звон разбитой посуды и хриплый баритон Неволина:

– Да вы что, козлы, охренели! Я вас щас на куски раздербаню!

Векшин с Еленой среагировали одинаково: поднялись и вместе подбежали к центру разгорающегося скандала.

Сергей Неволин «держал всю площадку». Под ногами чекиста лежал один, а рядом, согнувшись и держась руками за живот, стоял второй его оппонент. Паша помимо своей воли внимательно присмотрелся к разгоряченному конфликтом Неволину. Вроде бы все в порядке: никаких гребешков и рогов с копытами. Разве что взгляд Сергея напомнил Векшину сейчас глаза кавказской овчарки, которую он видел на съемках фильма о советских пограничниках.

– Представляете, – возмущался Неволин, – эти мудаки собрались меня подснять! Какая гадость! А этот педераст меня еще и поцеловать попытался! – кивнул он на хныкающего рядом человека.

«Интересно, а в этих мужчинках особи какой породы проявились?» – подумал Векшин, рассматривая потерпевших.

– Что здесь происходит? – в образовавшийся круг свидетелей только что свершившегося возмездия вошла ведущая вечера, являющаяся одновременно и представителем администрации клуба. Один из пострадавших промычал что-то нечленораздельное, и Софья Михайловна холодно посмотрела на Неволина. Их взгляды встретились, и они несколько секунд молча смотрели друг на друга. Векшин показалось, что он присутствует на сеансе гипнотического воздействия. По крайне мере, со стороны дамы. Но, судя по всему, психика сотрудников службы, к которой принадлежал майор Неволин, была абсолютно устойчива к любого вида внушениям со стороны. По крайне мере, здесь и сейчас.

Уже абсолютно спокойный, Неволин ответил вопросом на вопрос:

– У вас что здесь вечеринка для представителей сексуальных меньшинств?

– Любезный, потрудитесь покинуть клуб. Это закрытое мероприятие. И не забудьте принести свои извинения этим господам!

Неволин пропустил эти слова мимо ушей. Преследуя какие-то свои цели, он продолжал настаивать.

– Я что-то не заметил на дверях вашего клуба таблички с надписью «только для голубых и розовых». Это же нарушение прав человека, любезная!

– Чьих прав? Послушайте, вы в своем уме? Кто вас вообще сюда пригласил? – потихонечку втягивалась в дискуссию черноглазая фурия. – Охрана!

– Не надо. Зачем же срывать ваше закрытое мероприятие? Ваша специфическая публика ведь ни в чем не виновата. Даже в том, что вести сегодняшний вечер доверено такой некрасивой и пожилой даме.

Глаза обольстительной брюнетки вспыхнули. Очевидно, специалистов высокого уровня, каким был Сергей Неволин, хорошо обучают приемам быстрого и стопроцентного выведения из себя любой женщины. Лена даже мысленно зааплодировала своему перманентному ухажеру. Хотя в глубине души испытала все-таки чувство корпоративной солидарности с особой, которую

он так эффектно царапнул. Но сейчас она с тревогой она ждала ответного слова: все-таки Неволин не до конца понимал, с кем вступил в дискуссию. Член совета директоров «Сообщества лояльных ведьм» не заставила себя ждать. Для начала рассерженная Соня погасила в зале свет. На одно мгновение. Свет зажегся вновь и явил залу другого Неволина. Сергей стоял на том же месте в облегающем вечернем платье, на высоких каблуках, в парике и чулках. С накрашенными ресницами, губами и ногтями. Майор Неволин все-таки не был штандартенфюрером Штирлицем и немного растерялся. Он безмолвно таращился на свои туфли и ногти, а все присутствующие в зале, к этому времени уже находившиеся за своими столиками, восприняли это явление как новый эффектный трюк в рамках сегодняшнего шоу и разразились аплодисментами.

– Да, вы правы, охрана нам действительно не нужна, потому как вы, кажется, собрались уходить? Кстати, эта помада вам очень к лицу, – светским тоном произнесла Софья Михайловна.

Дальше… А дальше Неволин совершил ошибку, во многом повлиявшую на ход дальнейших событий, не очень благоприятных лично для него. Он не нашел ничего лучше, как попрощаться со своей обидчицей следующим образом:

– Да. Один ноль в вашу пользу. Но не думайте, гражданка… как вас там… что вам когда-нибудь удастся увеличить счет. Я пойду переоденусь, а потом всерьез подумаю о вас и вашем заведении. Очень вы меня рассердили сейчас.

Софья Михайловна выслушала эту тираду, нисколько не изменившись в лице. Векшин ругнулся про себя… Майор, кажется, выдал себя с головой. «Гражданка»! Он бы еще документы у нее потребовал! И если эта бестия не полная идиотка, то понять, что перед ней за человек очень просто. Оговорочка-то по Фрейду! «Хотя… Может, и стоило припугнуть ее таким макаром. Совсем бабы распоясались!» – непрофессионально рассудил сыщик-любитель Павел Векшин.

Неволин развернулся на каблуках через левое плечо и зашагал к выходу.

– Ленка, мне тоже надо срочно уйти. Я тебе позвоню через пару часов. Будь у себя в номере, – тихо сказал Павел Елене и быстро поцеловал ее в губы впервые почти за шесть лет (та не запротестовала), а потом постарался незаметно исчезнуть с места происшествия вслед за компаньоном.

– А теперь уважаемые гости, мы предлагаем вашему вниманию выступление еще одного интереснейшего артиста. Если вы, конечно, не устали… – тем временем обратилась к залу Софья Кагарлицкая. Одобрительный гул был ответом ей.

А Елена… Елене здесь было уже неинтересно. Чувства, мысли, образы и комментарии к ним гнездились у нее в голове хаотично. Надо было разобраться со всем этим. Скоро она входила в свой гостиничный номер. И не одна, а с большим пакетом всяческих вкусностей для единственного своего любимца – лабрадора с ярко выраженными человеческими чертами.

XVIII. О бедном майоре замолвите слово

– Черт возьми! А документы и оружие!!! – воскликнул Неволин, когда Паша догнал его на улице.

Майор сорвал с себя парик (благо на улице уже стемнело) и осматривался кругом в поисках урны. Паша толкнул его и молча показал на элегантную сумочку, висевшую на неволинском плече. Тот удивленно посмотрел на Векшина, на сумочку и, чертыхнувшись еще раз, открыл ее и достал оттуда красную книжечку и пистолет.

– Да… – глубокомысленно произнес Векшин. – Теперь они уж наверняка знают, из какой ты конторы.

– Это точно, как точно и то, что мои худшие подозрения подтверждаются, – сказал Неволин и поправил сползшую лямку бюстгальтера.