Соперница
Шрифт:
– Он тебе что-нибудь сделал? – спросил Финн у Дины и заработал длинное ругательство от разгневанного Роджера.
– Нет! – Она не отнимала лица от его плеча. Дрожь, ужасная, жуткая дрожь все не прекращалась. Дине казалось, что она слышит, как стучат ее собственные кости. – Я так испугалась. Я не могу думать. Увези меня домой.
По дороге домой Финну удалось вытянуть из нее бессвязное объяснение; потом, заставив ее выпить бренди, он тоже посмотрел пленку.
Дина не сопротивлялась, когда он взял телефон и позвонил в полицию. Уже спокойнее
Она узнала того самого седовласого мужчину, которого видела в репортаже из Гриктауна, – это он выхватил девочку из-под огня.
Арнольд Дженнер был спокойным и дотошным полицейским. Его квадратное лицо украшал когда-то сломанный нос – не на работе, а в прорыве во время игры в бейсбол в команде от своего полицейского участка. Он был одет в темно-коричневый костюм, самую малость натянутый там, где начинало расти небольшое брюшко. Волосы каштановые пополам с сединой, безжалостно коротко остриженные. Вокруг рта и глаз – морщины, говорившие о том, что этот человек смеялся так же часто, как и хмурился. Глаза бледного, сонно-зеленого цвета казались такими же неопределенными, как и все остальное. Но Дина смотрела в эти глаза и чувствовала себя спокойнее, потому что в них было доверие.
– Я хотел бы взглянуть на письма.
– Я не все их сохранила, – ответила Дина, чувствуя стыд от усталого понимания в его взгляде. – Самые первые… ну, они казались совсем безобидными. На телевидении репортеры получают много почты, иногда очень странной.
– Тогда те, что у вас есть.
– Некоторые у меня в офисе, некоторые в моей квартире.
– Вы живете не здесь?
– Нет. – Она бросила взгляд на Финна. – Не совсем.
– М-мм… – Дженнер сделал еще одну пометку. – Мисс Рейнольдс, вы говорили, что последняя часть пленки была снята сегодня вечером, между пятью тридцатью и шестью тридцатью.
– Да. Я вам рассказывала, что уснула. Я устала и решила попробовать то, что советовал один из гостей на шоу. Нечто вроде медитации, расслабления. – Она пожала плечами, чувствуя себя полной дурой. – Наверное, это просто не мой стиль. Я или сплю, или бодрствую. Когда я проснулась, то увидела на столе вторую розу. И кассету.
Он хмыкнул. «Как доктор», – подумала Дина.
– Кто мог бы войти в ваш офис в это время?
– Кто угодно. Мои служащие, любой, кто работает внизу.
– Значит, вход в здание разрешен только работающим в Си-би-си?
– Нет, не обязательно. Задний вход в это время еще был открыт. Кто-то уходит со смены, кто-то приходит, кто-то за кем-то заезжает, кто-то заходит проведать приятелей. Иногда у нас даже проводят экскурсии.
– Значит, много народу.
– Да.
Он опять поднял голову, глядя ей прямо в глаза, и Дина поняла, что взгляд Дженнера не был неопределенным. Детектив не просто смотрел на нее: он смотрел в нее, в ее душу. Финн тоже обладал этой способностью – таким же быстрым взглядом-скальпелем, вонзавшимся прямо в мысли собеседника. Может быть, именно поэтому Дженнер показался ей таким знакомым и успокаивающим?
– Подозреваете
– Нет. На самом деле, мне даже в голову не приходит, кто мог бы это сделать. Я уверена, что это какой-то незнакомец, скорее всего из зрителей. Иначе я, наверное, заметила бы, как он снимает меня камерой.
– Ну, если учесть, как растет популярность вашего шоу, это не сужает возможный круг подозреваемых. – По старой привычке он машинально рисовал в блокноте. Рисунок постепенно превращался в лицо Дины – напуганные глаза и губы, которые никак не подчинялись ее попыткам улыбнуться. – Вы часто появляетесь на публике. Не помните кого-нибудь, чье лицо уже кажется вам знакомым?
– Нет. Я уже думала об этом.
– Я возьму с собой кассету. – Дженнер встал и аккуратно засунул блокнот в карман. – И кого-нибудь пришлю за письмами.
– Но на кассете больше ничего нет, правда? – Дина тоже встала. – Действительно, больше ничего.
– Никогда нельзя предугадать, что еще мы сможем выудить с этой пленки. Особенности оборудования или какой-нибудь характерный звук. А пока что постарайтесь не волноваться.
– Спасибо вам, детектив Дженнер.
– Я буду поддерживать связь. Было приятно лично познакомиться с вами, мисс Рейнольдс, и увидеться с вами, мистер Райли. Я провожу немало времени вместе с вами обоими в своей гостиной.
– Значит, вот так, – произнесла Дина, закрывая дверь за Дженнером.
– Видишь, вот и все. – Финн крепко обнял ее за плечи. Во время ее разговора с Дженнером он молчал. Но теперь наступила его очередь. – Ты больше не должна оставаться на работе одна и допоздна.
– В самом деле, Финн…
– Не будем об этом спорить, так что даже не расстраивай меня. Ты знаешь, что я почувствовал, когда увидел тебя в холле, испуганную, отбивающуюся от Крауелла?
– Он хотел мне помочь… – начала Дина, потом закрыла глаза и вздохнула. – Да-да. Кажется, знаю. Извини меня. Если у меня будет много работы, я буду брать ее домой.
– Пока все это не разрешится, тебе нужна круглосуточная защита.
– Телохранитель? – Она засмеялась бы, если бы не боялась, что он набросится на нее. – Финн, я не буду задерживаться на работе. Я даже постараюсь брать с собой кого-нибудь из друзей на встречи и выступления. Но я не собираюсь нанимать этакого головореза по имени Рено, чтобы он ходил за мной по пятам. Все это так тяжело, – продолжала она. – Поверь, я буду серьезно относиться к своей безопасности. Но ведь мне никто не угрожал.
– За тобой следили, подсматривали, тайком снимали камерой, изводили анонимными письмами и звонками.
– И признаю: меня это напугало. Ты был прав насчет полиции. Я должна была заявить раньше. Но теперь я чувствую, что ситуация находится под контролем. Пусть полиция делает то, за что мы ей платим.
Финн расстроенно прошелся по холлу, вернулся к Дине.
– Компромисс, – наконец сказал он. – Боже, с тобой я должен постоянно придумывать какие-то компромиссы!
Решив, что шторм уже миновал, Дина подошла к нему и обняла, крепко прижавшись.