Сопротивляйся, меня заводит!
Шрифт:
– Опять рис. У меня после него газы.
– Бабуль, у вас после пшена газы, а от риса, напротив, все хорошо. Приятного аппетита!
Выскользнула в коридор.
Вчера я отодрала жвачку от глазка, поняв, как глупо было открывать, не видя того, кто стоит за дверью.
Маньячелло, он же Якуб Исаев – не факт, что имя настоящее – просто застал меня врасплох!
Но сегодня я уже была готова отстаивать свою территорию и не планировала открывать мерзавцам.
Посмотрела в глазок.
Не маньяк. Всего лишь хозяйка
Анастасия Борисовна.
Новый требовательный нажим на дверной звонок.
Я быстрым взглядом окинула коридор, вроде чисто!
Открыла дверь.
– Доброе утро, Анастасия Борисовна.
– Я за квартплатой! – ответила, даже не поздоровавшись.
Анастасия Борисовна вплыла в квартиру и сразу же потопала по своим квадратным метрам, не снимая обуви.
Заглянула всюду!
Сунула нос в мусорное в ведро санузла, посмотрела под ванной, распахнула дверцу шкафа и долго смотрела на сифон под кухонной раковиной.
Пока она осматривала свои владения, я достала заранее приготовленный конверт с деньгами за аренду и копией оплаченных квитанций за коммунальные услуги.
– Вот здесь за месяц, Анастасия Борисовна.
Хозяйка смело конверт пухлыми пальцами, тщательно пересчитала деньги, кивнула.
Я ждала, что она уйдет и явится ровно через месяц, но хозяйка квартиры внезапно свернула в сторону и пошла в направлении спальни.
Квартира была двухкомнатной, спальню я выделила бабушке мужа, сама спала в зале на диване.
Сейчас Анастасия Борисовна направлялась в спальню и морщила свой нос.
– Что за вонь? – пробормотала хозяйка.
Распахнула дверь, потопталась на пороге и развернулась вихрем, невероятно быстрым для такой тучной комплекции.
– Значит так… Добрынина! Нам нужно поговорить!
Я насторожилась. Ничего хорошего такое начало разговора означать не могло.
Ситуацию усугубляло то, что меня назвали по фамилии мужа! Один этот факт покоробил до глубины души.
Я хотела избавиться от фамилии предателя и снова ходить под девичьей!
– Освободи квартиру до вечера послезавтра! – потребовала Анастасия.
– Что? – удивилась я. – Но почему? Я же плачу вовремя, коммунальные услуги – тоже. Мы давно живем, нас все устраивает.
Хозяйка рубанула воздух левой ладонью.
– Ничего этого не имеет значения.
– Почему?
– Почему? – скривилась, сощурилась, взмахнув густо накрашенные ресницы. – Потому что эта бабка мне всю хату провоняет!
– Анастасия Борисовна, говорите потише! – попросила я.
– Я все слышала, – отозвалась бабушка мужа. – Ты, милая, через пять лет еще не так начнешь вонять, свинья.
Ахнув, я закрыла лицо ладонями!
Иногда на бабушку мужа накатывало не только слабоумие, но приступ дурнословия, она могла костерить и материть всех подряд!
Совсем не выбирала выражения! Не дай боже, чтобы в такой миг кто-то сказал
– Ольга Петровна, помолчите пожалуйста. Дайте мне поговорить с Анастасией!
– И ты молчи, шалава! – отозвалась вредная старуха. – Водишь к себе мужиков! Я вчера все слышала, о чем вы говорили. Все слышала! Если бы я спала, вы бы в коридоре, как собаки, начали! Притонщица! Проститутка! Мой Костик давно не появляется, наверное, на тебя смотреть без стыда не может, дырка подзаборная!
Лицо хозяйки квартиры пошло алыми пятнами.
– Послушайте, – сглотнула я. – Это не то, что вы думаете. У бабушки старческое…
– Ты что творишь, Добрынина?! Проститутошную здесь устроить захотела? – зашипела хозяйка. – Вон. Из моей квартиры! Чтобы к завтрашнему вечеру… Квартира стояла надраенная, чистая. Приду за ключами. Не захочешь уйти, ментам сдам, как зачинщика притона!
– Какой еще притон? Да что вы такое несете?!
– Обыкновенный. Я тебе квартиру сдаю на доверие, а ты мне ее всю провоняла болезненными бабками! Мало того, мужиков таскать начала! Мне соседи на шум пожаловались… Все, Добрынина. Завтра. Выметайся!
Глава 4
Дверь громко хлопнула.
Бабушка сбежавшего мужа вовсю злословила и обливала меня помоями.
Я знала, что у нее это от болезни, знала, что временное, минут на десять, потом забудет, что говорила гадости. Но сейчас не хватило сил слушать этот поток дерьма!
Схватив сумочку и телефон, я выбежала из квартиры и сидела во дворе на лавочке у подъезда, вплоть до появления женщины, которая присматривала за бабушкой, когда меня не было дома.
Я доверяла сиделке Жене, оставляла ключи, она всегда приходила к девяти.
– Привет, Женя! – махнула ей.
– Привет, – отозвалась. – А ты чего здесь? На работу опаздываешь?
– С работой неясно. С квартирой – тоже! – вздохнула я.
– Что-то случилось?
– Хозяйка попросила освободить квартиру.
– Куда переезжаете? Недалеко хотя бы? Если далеко добираться, то сразу говорю, не смогу приходить.
– Пока никуда не переезжаем, Женя. Нужно решить, как быть.
– Ясно… Ну как решишь, скажи, а пока, значит, у нас последний день на этой неделе?
– Пока так. Да. Я вечером заплачу, не переживай.
– Как Ольга Петровна?
– Ругается! – поморщилась я. – Ладно, я побегу. Может быть, что-то смогу найти!
Попрощавшись с Женей, я отправилась по своим знакомым, надеялась зацепиться за какое-нибудь рабочее место или узнать, не сдают ли квартиру или комнату.
Потом принялась обзванивать объявления…
Худо-бедно нашла квартиру в тьму-таракани, но она должна была освободиться только через две недели!
Значит, мне нужно было во что бы то ни стало договориться с хозяйкой отсрочить сдачу на две недели или перекантоваться где-то...