Сопротивляйся

Летова Мария

Я ни черта о нем не знаю.

В год нашего развода мы перестали общаться “по душам”. Мы вообще перестали разговаривать, а если и разговаривали,

то можно было радоваться тому, что у нас нет соседей.

Копаться в этих воспоминаниях не больно. Доставая эти воспоминания из памяти, я смотрю на них так, будто это было не со мной. По большей части так есть, потому что это был один большой день сурка. Да я почти себя не помню. Я в одиночку воспитывала годовалого ребенка и следила за домом, хозяйкой которого внезапно стала.

Это не было похоже на сказку.

– Мам… – зовет Миша. – Тебе сообщение пришло.

Отвернувшись от окна, подхожу и забираю у него телефон.

“Если у тебя что-то изменится, просто напиши”, – просит Камиль.

Сегодня ночью у него

дежурство, и мы планировали встретиться днем, но вместо этого я занимаюсь тем, что подпираю дверь врачебного кабинета в местном травмпункте.

“Обязательно”, – пишу ему.

На самом деле я не знаю, насколько тяжелое у Чернышова “состояние”, и заберет ли он Мишу с собой, когда выйдет из этой чертовой двери.

В любом случае нам придется перенести свидание на другой день. После футбола мы с Машей собирались посидеть в каком-нибудь кафе, поэтому я одета в джинсы и шелковую блузку, которая притягивает холод от оконного сквозняка.

Ежусь, передергивая плечами.

– Наконец-то, – слышу тихий вздох подруги и оборачиваюсь.

Из-за двери появляется тучный высокий врач с белыми от седины волосами, следом за ним идет его пациент.

Конец ознакомительного фрагмента.