Сопряжение. Чернильный маг 2
Шрифт:
Наверное это смотрелось угрожающе. А в следующий миг в очередной раз раздался женский визг. Брусникина, которую я недавно отбросил в кучу палой листвы, выбралась из неё и бросилась мне наперерез.
Вот тут я замер, усомнившись в одержимости девушки. Там ведь как всё устроено. Подчинённое существо исполняет лишь прямую команду. Вроде того как я управлял курикарой или осами. «Вперёд!», «Взять!», «Защищать!» — вот и все команды, которые можно заложить в психоэмоциональном приказе. Если команда будет сложнее или существо
— Оставьте его! — срываясь на истерику и слёзы запричитала восьмиклассница.
— Фобос, назад! — приказал я.
И дело тут не в жалости к мифическому реликту, которому из-за воздействия моей магии приходилось поддерживать вываливающиеся из брюха потроха. Всё дело в любопытстве.
Вивисектор не услышал, продолжая терзать монстра. Девушка кинулась на него со спины, но парень лишь походя махнул рукой, сбив девчонку. Увидев это, джараксус будто обезумел. Убрал придерживающие потроха руку и с тройной яростью бросился на Семёна.
— Я сказал: замерли! Оба! — с непривычной для себя яростью произнес я и в качестве дополнительного аргумента прислонил обух катаны к шее Брусникиной.
Подействовало. Оба монстра, Джараксуса и Вивисектора назвать людьми язык не поворачивался, отпрыгнули друг от друга и всё ещё держа наготове оружие посмотрели в мою сторону.
— Ты не посмеешь, — резонно произнес Адам.
— Не посмею, — согласился я, с любопытством разглядывая замершую Брусникину. — Это ведь не контроль, так? Красавица действительно влюбилась в чудовище?
— Дай нам уйти, Магнус, — продолжая всхлипывать произнесла восьмиклассница. — Мы уйдем и, честно-честно, вы нас больше никогда не увидите.
— Даже не думай, — с угрозой произнёс Семён. Причём эти слова адресовать мне. — Она — наивная дурёха, а он — древнее зло, прислуживающее ещё более древнему злу.
— Каину? — припомним в слова Адама уточнил я. — Кто это вообще такой?
— Библию читал?
— Да ладно! — не поверил я словам Шарапова. — Тот самый?
— Не знаю. Никто не знает. Но Каин это зло страшнее Волан-де-Морта, Иуды и Гитлера вместе взятых. Последний, кстати, тоже был его приспешником. И джараксус… Мы не можем их отпустить!
— Не приспешником, а фанатом. Это разные вещи. Каин всегда пренебрегал этим амфетаминовым бардом. Дайте нам уйти и никто не пострадает, — заверил нас Адам.
— Не пострадает? — зло ухмыльнулся Фобос. — Да ты едва на ногах стоишь!
Зря он это сказал, потому как следующее мгновение своим мистическим зрением я увидел в груди Адама пульсацию его магического ядра. Это было похоже на бомбу, но скорее всего истинный звероподобный вампир разгонял свой Источник, подготавливая какую-то мегаубойную способность.
— Идите, — согласился я.
— Магнус…
Запротестовал
— В тебе говорит обида на Карину и зависть. Кроме того, Брусникина беременна.
— Откуда ты… — прикрыв оголившийся живот, изумилась девушка.
— Да какая разница!? — начиная терять терпение произнес Шарапов.
— Я сказал: пусть идут. Всю ответственность я возьму себя.
Эстер вновь расправил крылья и поднял меня в воздух. Семён правильно понял этот невербальный знак и сдался.
— Я не согласен, но пусть идут.
Махнул рукой Семён и безмятежно, точно не он секунду назад дрался не на жизнь, а на смерть, привалился спиной к дереву.
Джараксус, не меняя облика подошёл к девушке, склонился и, подняв её точно пушинку, в два прыжка оказался на заборе. Уже оказавшись наверху, Адам повернулся и благодарность обозначил скупым кивоком, а после растворился в розовых сполохах рассвета.
Чувствуя безмерную усталость, которая накопилось за две смерти в этой бесконечной ночи, я рухнул рядом с Шараповым.
— Ну и зачем? — бесцветно, словно спрашивал самого мироздания, произнёс Семён.
Вивисектор довольно серьезно пострадал борясь с монстром, но вместо того, чтобы перевязать раны, он предпочёл просто помедитировать.
— Ты любил Карину. Значит всё понимаешь.
— Что ты несёшь? Эта сука предала нас! Всю Академию предала!
— И всё ещё любишь, Семён. Я знаю, — игнорируя его монолог продолжил я. — Просто тебе не повезло. А им повезло.
— Красавица и Чудовище, — невесело усмехнулся Фобос.
— Ага. Охотник влюбился в жертву. Драма, достойная красивого женского романа, — прикрыв глаза и немного мечтая произнёс я.
— Поэтому ты их отпустил?
— Нет. Совсем нет. Их история действительно посеяла во мне зерно сомнения, но причина в другом. Когда ты дрался с Адамом, он «разгонял» ядро. Копил силы для какой-то ультимативной способности и если бы реликт её применил…
— Значит всё-таки не благородные позывы, а холодный расчёт, — усмехнулся Семён. — прямо как Карина.
— Я убил её сегодня, — не знаю зачем признался я.
— Да ладно!!! — аж подскочил он и округлив глаза будто ждал что я сейчас воскликну — «Шутка!».
— Ага. В окно выкинул.
Семён хотел сказать что-то ещё, но произошло странное. Время будто замедлилось, его движения стали плавными, а мимика какой-то смешной. Я попытался было вскочить и вновь схватиться за катану, но и сам будто погрузился в густой клейстер.
Предрассветные сумерки, которые только-только начали выступать вместо утреннему часу вновь сгустились. Подул промозглый, ледяной ветер. И всё ещё пытаясь подняться, я не заметил как перед нами появилась высокая мужская фигура.