Сопряжение. Чернильный маг 5

Поляков Эдуард Павлович

И тут в аккомпанемент тяжёлой капели сточных вод вклинились посторонние звуки шагов. Обе команды стояли в полутени, а потому, когда в кирпичном гроте подземной ливнёвки появилась третья сторона, взгляды присутствующих были устремлены новым действующим лицам.

— Ау… — раздался неуверенный высокий, но абсолютно точно мужской голос. — Здесь кто-нибудь есть?

Константин узнал обладателя этого голоса. Видел фотографию во время брифинга. Кардинал Андреа Альдо даже одет был как на том снимке из досье. И, как и обещала Карина,

он был не один.

В сухощавой, привыкшей к перу, нежели тяжёлой работе ладони была зажата цепь, другой конец которой скрывался под бесформенной плащаницей неизвестного человека. Казалось, престарелый сановник просто вышел на променад по подземельям, а заодно решил выгулять человекоподобное нечто от плащаницей.

— Здесь кто-нибудь есть? — вновь раздался растерянный голос сановника.

— Кардинал Альдо… — густым и явно довольным рыком обратился к кардиналу тот, кого Фобосу представили как инквизитора церкви. — Ну конечно же! Кардинал Андреа Альдо — преданная ищейка старых домов Европы! А то я уж грешным делом подумал, что вторженцы решили действовать самостоятельно…

— Я… Я нет… — побелеяв, будто увидел саму смерть, запричитал сановник.

Человекоподобная кукла на цепи будто почувствовала эмоции своего хозяина и начала нервно переминаться с ноги на ногу.

— Ну что вы, кардинал, в самом деле. Проявите хоть каплю мужества! Хотя бы перед лицом собственной смерти.

И тут в экзоскофандрах зашелестел приёмник связи.

— Семен, Костя — держитесь! Семь минут и мы будем рядом!

Глава 19

Бесконечное море паломников. Жизнерадостные мексиканцы, прячущиеся от солнца под зонтами британцы, вечно фотографирующие китайцы и громкие, очень громкие американцы.

И все это бесконечное количество паломников ждущих пасхальной проповеди от папы расступилось, оставляя островок свободного пространства, в центре которого стояли он и я.

— Ты… — растерялся я.

— Тот самый? Мой дед?

— Отец твоего отца? — на лице мужчины просияла улыбка. — Тогда выходит что так — я твой дед!

Меня пробрала злость.

— А чего ты улыбаешься? — зло усмехнулся я. — Думал, хер с горы, вот так появишься и я брошусь тебя обнимать? Ну дык как же, сам небожитель спустился с Асгарда, или откуда ты там, и осчастливил своего потомка!

Паясничал я не скрывая, что насмехаюсь. Мой богоподобный предок понял, что я над ним издеваюсь, однако видимо не понял почему. На его лбу залегла глубокая морщина. Что ж, нужно было пояснить свой поток яда и сарказма.

— Моего отца подбросили, — сжимая кулаки произнес я. — Оставили на пороге роддома, как какую-нибудь собачонку! И после этого ты, весь такой нарядный, появляешься и заявляешь что ты мой дед!?

Не знаю что произошло. Я просто не выдержал. Кулак, в котором я сжимал всю злость на человека отобравшего у моего отца

детство выстрелил помимо моей воли. Хлёсткий и бы невероятно быстрый, поставленный отцом удар убил бы простого человека.

Даже с заточкой в интеллект, а не силу, как у Антона, я без труда могу крошить бетон как вафли. Что говорить, шаг за трехсотый уровень сделал меня настолько сильным, что даже двимерит становится бесполезен. Я могу не просто порвать наручники из лишающего магии металла!

И тем не менее, даже вложив всю силу я не смог стереть мирскую улыбку с его лица. Кулак просто прошёл сквозь пижона назвавшего себя Ньордом. Если бы кто-то стоял, например за ним, могло без не обойтись и без жертв. Но пронесло.

Не понимая как, я проскочил сквозь типа назвавшего себя моим дедом, но остановиться я уже не мог. Разворот, а за ним — прямая двоечка, хук и два шага вперёд.

Не стоять на месте! Только это атаковать! А иначе…

Не знаю…

я бросался на старика с кулаками, ну раз за разом он будто становился бесплотным и вместо сладостной боли в костяшках, я проваливался сквозь его силуэт. Проваливался, чтобы в следующую секунду развернуться и попробовать снова.

Почему я не воспользовался магией? Не применил «Чернильную тюрьму» или не пустил висящий на поясе гремлинский нож?

Я думал об этом. На мне это показалось пошло. Прокручивая это утро у себя в голове я пришёл к выводу что применять такие вещи как магия и уникальное, разрезающая что угодно, оружие было слишком пошло. Ведь под обманчиво тёплым апрельским солнцем, в самом центре людного города, на площади у Собора Святого Петра встретились не один из сильнейших одарённых Терры и забытый людьми бог. Это была встреча уже подросшего парня с престарелым дедом, что к седым яйцам вспомнил что такое «Семья».

— Успокоился? — произнёс он.

Я поднял глаза и увидел, что улыбки на лице Ньорда уже не было.

Вместо ответа я попытался ещё раз. Осознавая бессмысленность своих попыток, я не мог их прекратить. Ведь иначе… Не знаю.

— Это бесполезно, Магнус, — произнес он после этой попытки.

— О-о-о, не сомневайся, мне хватит сил вывернуть тебя мехом внутрь! — скрипя зубами от ярости, произнес я.

— Я не говорил, что ты слаб, — покачал головой, слишком модный для скандинавского Бога, дед. — Я сказал, что попытка ударить меня бесполезна, потому что я уже там.

Какой-то странный смеющийся улыбкой произнёс Ньёрд и поднял глаза к небу.

— А то что ты видишь, — он обвёл себя руками. — лишь эхо моего «Я». и поверь, я не украду у тебя много времени.

И вновь пришло время сменить гнев на растерянность.

— Стоп. Что? Ты уже умер?

— Да, — тряхнул бородой Ньёрд. — Причём давно. Но я здесь не за тем, чтобы жаловаться, — тут он позволил себе улыбку. — Знаешь, кто когда ты мёртв… В этом есть свои плюсы. Ну, да неважно. Я здесь из-за пророчества.