Сорок истин
Шрифт:
– И я понимаю, почему вы такой неудовлетворенный вышли оттуда и сейчас, как бука… Какое же тут удовольствие, когда просто кому-то захотелось выбросить бабки на ветер… Наверное, это какая-то папина дочка… Или как эта… Свет очей ее,– засмеялась Исаева, а потом возмутилась:– А что так громко… Голова же раскалывается…
– Помолчите!– резко бросил Барховский и метнул недовольный взгляд в зеркало заднего вида.
Ульяна замерла, а потом уткнулась виском в окно и усмехнулась самой себе: «Ой, да пожалуйста, мне же положено
Прикрыв глаза, Ульяна почувствовала, что уплывает. Несколько минут спустя она сползла чуть ниже и так уютно устроилась, пригрелась в уголке сиденья, что отключилась.
***
Ульяна проснулась, оттого что ноги стали замерзать. Попытавшись их поднять и подсунуть под себя, она запуталась в чем-то длинном. Погладив озябшие плечи, Ульяна протерла глаза и пробормотала:
– Да что это?..
Проснувшись окончательно, она вытянула шею и огляделась. Голова кружилась, и перед глазами плыло, но Ульяна поняла, что находится в машине. Но где находится та? Вокруг темно, деревья, снег, редкие фонари за стеклом…
Нащупав дверную ручку, она дернула ее на себя, и вдруг все пространство вокруг разразилось таким свистом, что Ульяна зажмурилась и заткнула уши ладонями.
Дверца приоткрылась, тряхнув головой, Ульяна выглянула наружу и услышала чье-то недовольное ворчание или ругань:
– Как я мог забыть ее?! Черт бы подрал эту…
Морщась, Ульяна подняла голову и посмотрела вверх. Перед ней расплывалось суровое лицо Барховского.
– Я з-за-замерзла,– простучала зубами она, вываливаясь из машины.
– Меньше пить надо!– возмутился Кирилл и поднял женщину с земли, мысленно продолжая корить себя за то, что совершенно забыл о присутствии в машине Исаевой и, задумавшись, по привычке поехал прямо домой, а не к ее квартире.
– Да не трогайте вы меня,– выпрямилась Ульяна и отстранилась.
– Быстро в дом, недотрога!– велел Барховский, закутываясь в вязаный кардиган.
Ульяна вздрогнула, чуть присела и отряхнула колени от налипшего снега, а потом, стараясь держать равновесие, пошла следом за мужчиной.
Они вошли в дом. Пахло теплом и чем-то съедобным. У Ульяны заурчало в животе, и она горестно вздохнула: почему-то стало так грустно.
– Что за место?– вглядываясь в прозрачную лестницу и странные стеклянные стены, спросила Ульяна с осторожностью примериваясь поставить ногу на первую ступень. Но на босоножки тоже налип снег, и они скользили по полу.
– Поднимайтесь живее! Проспитесь в гостевой комнате…
– Да, я хочу спа-ать,– тихо застонала она и, не сумев поставить ногу ровно, поскользнулась.
– Вы под ноги можете смотреть?– процедил Барховский, подхватывая ее под руку.– Я не тот мужчина, который носит пьяных в стельку женщин на руках.
– Я бы рассказала тебе про стельку…– проворчала она себе под нос, подбирая скользкий подол платья.
– Что?–
Но Ульяне было не до разговоров: голова кружилась, она продрогла, хотелось закутаться во что-то теплое, положить голову на что-то мягкое и заснуть.
Она с трудом поднялась вслед за мужчиной, а когда перед ней открылась дверь, с облегчением выдохнула, увидев большую кровать, заправленную по всем правилам отельного сервиса.
Еле дождавшись, пока Барховский выйдет за дверь, с кряхтением Ульяна сняла босоножки, ремешки которых впились в отекшие ноги, и без сил повалилась поперек кровати. Тело будто свинцом налилось, а голова была такой тяжелой, что Ульяна забыла обо всем на свете и отключилась.
***
Приоткрыв глаза, Ульяна увидела широкое окно, за ним светлое небо и крышу незнакомого дома.
«Не поняла?..»– зажмурилась она и приподняла голову.
С усилием подтянувшись на локтях, она огляделась и не сразу сообразила, где находится: то ли шикарный отель, то ли чей-то дворец. Просторная красивая комната, мебель на вид новая, тепло, уютно, но запах странный.
Ульяна поморщилась и недоуменным взглядом окинула себя от груди до пальцев ног. Увидев на себе шелковое платье, долго вспоминала, чье оно и как оказалось на ней. А еще вспомнила, что пролила на себя шампанское, да и внутрь залила немало вина: от нее несло перегаром.
– Черт, Маша, почему тебя не было со мной? Я что, так и спала одетая?– простонала Ульяна и с укором посмотрела на свои обнаженные икры. «Я же совсем голая под платьем! Я хоть одна спала?!»
Увидев на краю кровати одну босоножку, взглядом поискала вторую. Та оказалась на полу почти у двери, где стоял и знакомый картонный пакет.
Ульяна быстро поднялась и оглянулась на постель. Было похоже, что она спала одна и практически не шевелилась: на покрывале виднелась только одна аккуратная вмятина, и другая – от головы на белоснежной подушке, там же отпечатались помада и тушь.
Ульяна быстро потянулась к подушке, перевернула ее, а затем ладонями разгладила покрывало и выпрямилась.
– О-о, моя голова…– застонала она и умыла лицо руками, а потом повернулась к высокому шкафу с зеркальными дверцами.– О боже!..
На голове красовалось воронье гнездо, косметика была размазана, выглядела Ульяна так же ужасно, как и чувствовала себя.
В зеркало она заметила еще одну дверь в углу комнаты.
«О-о, я в отеле!– заключила она.– Только ни черта не помню, как приехала сюда… И зачем?!»
Это оказалась ванная комната. Войдя в нее, Ульяна прищурилась от яркого света из окна, а когда глаза привыкли, на секунду замерла с открытым ртом.
Это был не отель, а частный дом, потому что за окном виднелся чей-то двор с елками и витиеватыми дорожками. Ульяна закрыла глаза и, наконец, вспомнила, с кем была вечером и кто ее привез, как выбиралась из машины…