Сорок уроков русского (уроки 1 - 7) Изгой Великий (глава 1)

Алексеев Сергей Трофимович

Кто она – чудь, мы разберем на отдельном уроке, а пока скажу, что этот скифский народ заселял значительную территорию горно-таежного юга Сибири, и память о нем осталась в преданиях, сказаниях и даже воспоминаниях. Я сам не однажды слышал их от старообрядцев и старожилов, которые даже показывали огромные, округлые, явно рукотворные провалы на земле – чудские копи. Они есть в Омской, Новосибирской, Кемеровской, Томской областях и Красноярском крае, в Саянах, на Алтае и Кузнецком Алатау. Если кратко, то история их жизни такова: обитала чудь всегда под землей, редко выходя на поверхность, добывала руды, плавила металлы, ковала оружие, утварь, занималась ювелирным искусством. Но пришли на их земли некие люди белой березы, и кончилось время. Чудь подрубила

деревянные столбы, поддерживающие кровлю их подземных жилищ и, по одной версии, погубила себя таким образом, по другой – навсегда ушла в земные недра, завалив все входы. Иногда чудины и чудинки все-таки являются к людям, в основном, из-за дел сердечных – влюбляются в наших парней и девушек, или наоборот, юноши влюбляются в прекрасных подземных принцесс и уходят с ними. Выглядят они необычно, как альбиносы, и вместо нормальных зениц в глазах имеют всего лишь точки, остальное белки, отчего их и зовут – чудь белоглазая. Зато они видят в полной темноте и передвигаются, не коснувшись ни единого предмета, как летучие мыши.

Не отсюда ли пришло выражение – загреметь в тартарары? Не память о них ли искаженным отзвуком донеслась до греков и тартар обратился в преисподню?

Как бы там ни было, но благодаря чудским копям были открыты многие месторождения железа, угля, алюминия, свинца, меди, золота: геологи пользовались следами от их шурфов и штолен, что доказывает существование целого народа в Сибири, который занимался горно-металлургическим ремеслом. И еще чудь оставила после себя множество курганов, где была золотая утварь, украшения и драгоценности, которые привлекали к себе ватаги новгородских ушкуйников еще в тринадцатом веке.

И в самом деле, кто-то ведь разорил большую часть скифских захоронений в Сибири, много позже раскопанных академиком Окладниковым? Ограбил могильники, нарушая все местные традиции и не опасаясь гнева богов? Все валят на монголов, де-мол, их конницы несколько раз проскакивали до реки Ра, учиняя надругательство и кощунство, но это суждение не выдерживает критики. У себя под носом они бы снесли все памятники скифской культуры до последнего, а Долина Царей не тронута, и вообще, чем далее на восток, тем курганы целее.

Кто-то приходил с запада…

Емлющая огонь и свет, планета хранит еще много тайн, которые открываются по неуловимой, не ясной нашей логике, мистической закономерности, как открылся Аркаим – благодаря тому, что человек преодолел земное тяготение и научился летать: кольцевые города в челябинской степи обнаружили пилоты местных авиалиний. Кто их строил, кто там плавил бронзу в каждом доме? Почему возводил великие крепостные стены, если не было врагов?

Об этом следующий урок…

В Р Е М Я

УРОК ШЕСТОЙ.

Славянская история представляется мировой науке неким закостенелым, вялотекущим процессом, возможно, потому у отечественных историков и возникло суждение, будто славяне, сидя по глухим лесам и рекам, не развивались поступательно, как иные народы. А находились в полудреме, и если чему-то учились, то непременно заимствовали знания у продвинутого Средиземноморья или на худой случай, у норманнов. Иногда просыпаясь, эти варвары озирались, догоняли впереди идущих, меняли одежды из шкур на платяные обноски греков, брали у прочих соседей какие-то примитивные технологии, в том числе, общественного устройства, и снова впадали в анабиоз. Эдакие вечные аутсайдеры, плетущиеся в хвосте истории, потому де-мол, проспали долгий период «прогрессивного» рабовладения и из небытия сразу угодили в феодализм.

Как еще объяснить, если по правилам игры, принятым с незапамятных времен, всякий народ должен, обязан пройти все стадии развития? Исключения тут не допускаются, потому что сразу рухнет выстроенная теория эволюции, а она священна.

И так, наши предки попали в феодализм и опять задремали на несколько столетий, дабы очнувшись увидеть, что земля

вельми богата и обильна», да порядка в ней нет. Позвали из-за моря себе варяжских князей, окрестились, помолились новому богу и опять улеглись, чтобы проспать европейскую эпоху Возрождения. Только Петр Великий едва добудился и прорубил окно – глядите, мол, как жить надо! Где Европа, а где мы?

Слава богам, избушка у славян была, а то бы в какой стене стал рубить, коль жили бы в подземельях, аки чудь?

продолжается сбор средств на издание книги "Сорок Уроков Русского"

На эту удочку попались все классики, кто описывал историю государства Российского с древнейших времен. Я опускаю вопрос, зачем и в угоду кому, особенно в девятнадцатом веке, сыновья священников вдруг массово начал строчить подобные сочинения, причем, подражая друг другу – Ключевский Соловьеву, тот – симбирскому помещику Карамзину, и все вместе - очарованному великим реформатором, Татищеву, эдакому русскому Геродоту. Совокупив усилия, они достигли одной общей цели, и мы теперь судим о славянской, русской истории по их представлениям. «Сужденья черпаем из забытых газет…»… Все они, безусловно, пользовались архивами, существующими на то время, историческими письменными источниками, особенно Татищев, которому довелось жить и творить еще до московского пожара 1812 года, в коем сгинуло много памятников старины, в том числе, и список «Слова…».

Но никто из них не рассматривал язык, как основной носитель исторической, духовной, технологической информации и сведений о психологии, нравах той или иной эпохи. И описывая убогое, варварское существование славян, никто не задался вопросом, откуда у пращуров взялся богатейший словарь, вобравший в себя всю информацию о мире и мироздании? А ведь они в 18 – 19 веках были ближе к корням, к нравам и обычаям прошлого, чем мы сейчас, и областнические наречия выражались ярче, свежее, ибо Россия еще не испытала великой урбанизации. Носители и хранители языка продолжали вести естественный образ жизни, согласованный с природой, бабушки помнили сказки и колыбельные, дедушки – сказания и притчи и в каждой деревне было по одной Арине Родионовне, которая вскормила Пушкина словом.

Ан, нет, тело, предание, отчленили от кровеносной системы и суть самой крови - слова, жизненно важные составляющие единого организма перестали питать друг друга. Вместо предания получилась история, наука о прошлом.

Слово и связанная с ним, мифология, устное творчество не умерли на этом операционном столе; пострадало наше сознание, настроенное на восприятие истории, изложенной подобным образом. Читать научные работы уже почти невозможно, одни ссылки друг на друга, одни компиляции, подпорки и ничего живого. Полное ощущение, будто ходишь по каменноугольной лаве с деревянной крепью, которая под напором земной толщи и времени трещит и медленно оседает.

Мы утратили ощущение объемности древнего мира, то есть чувство времени и пространства своего прошлого. Исчезло бинокулярное зрение и выработалось циклопическое – это когда видишь одним глазом. Картинка всегда будет плоская, но самое главное, очень трудно или почти невозможно определить расстояние до объекта. Стрелять удобно, не надо прищуриваться, взирать на мир – нет…

Славянский Дар Речи корректировался сообразно со временем того или иного исторического периода и как видеорегистратор, запечатлел весь путь движения. Вслушайтесь в созвучие слов мера и время, и сразу поймете, что это одно и то же, и второе получилось от перегласовки первого. Отсутствие чувства меры и чувства времени непременно ведет к заблуждению в пространстве, поэтому в нас генетически заложены солнечные часы. Не ведая того, мы все время измеряем, отсчитываем время, чтобы не делали и в каком бы положении не находились. Вспомните свое состояние, когда вы отвлеклись на что-нибудь, случайно и крепко заснули, утратив счет времени? Возникает если не паника, то чувство, близкое к нему – который час?!