Сороковник. Книга 2

Горбачева Вероника Вячеславовна

Чудится мне этот голос или нет? Почему вдруг верный пёс затрясся мелкой дрожью? Глажу собачью голову, и Тейлор, эта махина, льнёт ко мне горячим боком, ищет защиты.

При полном безветрии шум листвы усиливается. Он источает флюиды снисходительности и скрытого раздражения.

«Прими решение, наконец. Выбери. Ты повеселишь меня в любом случае».

Поглаживаю псину и твержу: Ваня, ты ничего не слышала. Ты сама знаешь, какое у тебя воображение, ведь только что приняла эту булыгу за живого человека, вот тебе и чудится чёрте что. Брось, не думай! Но тоска по стабильности, по спокойной, размеренной, ничем не омрачаемой жизни вдруг и поднимает

голову.

…А что, если и впрямь вернуться? Я ведь пострадавшая сторона, мне положены сочувствие и отдых. Что плохого – предоставить мужчинам решать, а самой просто ждать, бродить по саду любоваться озером, по вечерам сидеть вместе в уютной гостиной, перед камином… Это будут лучшие воспоминания в моей жизни.

Ключ жжёт мне руку.

Иди сюда, Тейлор. Да не трясись так, этот гадёныш своё отвещал. Знаешь, кто это был? Искуситель.

Расстегнуть собачий ошейник – секундное дело. Правда, приходится немного повозиться, чтобы затем продеть ремешок в ажурное ушко ключа. Звякнув о позолоченную именную бляху, мой шанс на спокойную жизнь пристраивается у пса на шее: слегка кривовато, но тут уж не до эстетики. Сажусь на корточки. Заглядываю в умные собачьи глаза.

– Тейлор, это обязательно нужно отнести хозяину. Это, – трогаю ключ, – домой, хозяину. Сэру Майклу. Понял?

Он растерян. А как же… оставить пост? Меня оставить, с которой уже полдня глаз не спускает? Нарушить долг?

– Важно, Тейлор, очень важно. – Подчиняясь какому-то наитию, добавляю: – И обязательно передай: со мной всё в порядке. Я прошла границу. Понял? Он очень ждёт!

Совершенно по-человечески вздохнув, он лижет мне руку, неохотно поднимается. Но приказ есть приказ. Ведь я его не гоню, а посылаю с поручением, а приказы не обсуждаются. Особенно когда хозяин очень ждёт.

Он тычется носом мне в коленки и, как настоящий мужчина, больше не тратит времени на сантименты. Убегает, не оборачиваясь. Смотрю ему вслед, пока глаза не застилает странный туман. Вот теперь действительно всё. Я одна. И… дело, собственно, не в ключе, просто захотелось передать весточку тем, кто за меня беспокоится. Ведь беспокоятся, правда?

Ну, где здесь Граница для свободных людей?

***

Дорога виляет влево, и я, задумавшись, едва не налетаю на знакомый камень. «Что за?..» – как говорят обычно в фильмах. Я же только что отсюда ушла! Или хожу по кругу?

Нет, за спиной так и остался поворот, а я очень хорошо помню, что Тейлор убегал от меня по прямой. Приглядываюсь к каменюке. А ведь она не та, хоть и похожа: дупла не видно, да и по очертаниям немного другая, не такая угловатая. Эту в сумраке с человеком не перепутаешь. Что за мода – расставлять на каждом шагу каменья! Смеряю объект возмущения негодующим взглядом сверху донизу. Чтоб те…

И вижу у подножия что-то странное. Пора сюрпризов ещё не закончилась?

Под прошлогодней листвой хорошо проступают контуры большого продолговатого предмета. Присев на корточки, смахиваю мусор и извлекаю на свет нечто, похожее на футляр от охотничьего ружья. Знаю, о чём говорю: у деда видела… И, между прочим, штуковина эта не отсырела, не заплесневела, и лежала не на самой земле, а на подстилке из листьев. Такое ощущение, будто её совсем недавно сюда положили и чуть присыпали, замаскировав, чтобы не особо долго искать первому же, кто пройдёт мимо.

Да?

Что ж, посмотрим.

Подавив желание исследовать находку сразу же, прохожу дальше в поисках удобного места. В чужом краю не стоит торчать на дороге, ведь неизвестно

кому придёт в голову пройти-проехать, а тут я глаза мозолить буду да ещё с каким-то ценным предметом. Не ценные не будут держать в чехлах из натуральной кожи с бронзовыми застёжками и посеребренными пряжками.

Наконец, нахожу светлую поляну, устраиваюсь на поваленном стволе. Разбираюсь в ременных застёжках.

Собственно, я уже догадываюсь, чего мне ожидать. Но что б такое…

На чёрном бархате – изогнутые рожки составного лука. Две свёрнутые тетивы – рабочая и запасная. Колчан, туго набитый стрелами. В отдельных гнёздах – браслет-нарукавник, вроде Васютиного, только пошире, тёмного металла. Из такого же металла – кольцо, широкое, массивное которое подходит только на указательный палец. Я сравниваю его с кольцом, полученным недавно от некроманта. «С каких это пор ты перешёл на платину, Мага?» – спросил тогда сэр. «Это же не твой металл».

Платина?

Из неё же – накладные пластины на рукоятке лука и на колчане, щедро украшенные гравировкой: среди растительного орнамента выделяется медальон с двойной монограммой: «V-J». Ещё одна монограмма на рукоятке лука. Такая же на браслете. Такая же на печатке кольца.

«V-J». «Ванесса-Иоанна»?

Моих ещё незабытых сведений об игровых бонусах достаточно, чтобы понять: у меня в руках очень ценный именной набор. Не золото, не серебро пошли на украшения, а наиблагороднейшая платина. Само оружие – класса составных, да ещё с рожками, изогнутыми вперёд; с натяжением тетивы придётся повозиться, но убойной силы в нём намного больше, чем в моём учебном. Да и кольцо – под стрельбу, с небольшим специальным выступом, дабы лучше оттягивать тетиву. И в довесок ко всему в углу футляра притулился солидный мешочек, набитый монетами. Я даже догадываюсь, сколько там. Наверняка столько же, сколько оставлено в укладке, в Васютином доме.

Такой набор вкупе с денежкой просто так не выдаётся. И он здесь не по ошибке, не первого встречного ждал. Инициалы-то мои. Оружие – моего типа. Кольцо и браслет сели, как влитые.

Это что же – бонус? Я прошла квест?

Быть не может.

Сегодня лишь десятый мой день в этом Игроке, ещё рано! К тому же… Смертельной опасности, грани между жизнью и смертью не было. За что подарочек-то?

Выходит, мне не привиделось, не послышалось. Там, у первого камня, со мной говорил Игрок. Ему было любопытно, останусь я или нет? Выберу спокойную тихую жизнь с полной кормушкой или неизвестность? И… уж не он ли, скотина, спровоцировал Васюту? Какую причину демиург ему подсунул, чем соблазнил или пригрозил? И ведь на этом дело не кончилось, сперва меня пытался удержать на месте воевода, не вышло – сыграл на моих тонких душевных струнах. Паладин применил иные методы воздействия, воззвав к моему чувству ответственности. А потом, когда я сделала для Гели куколку и девочка стала стремительно приходить в себя – сэру просто некуда было деваться. И в ход пошла тяжёлая артиллерия.

Любовь и забота. Искушения, перед которыми я едва не сломалась. Особенно… особенно когда узрела ключ от заветной калитки.

Чёрт! Чёрт! Мне даже посоветоваться не с кем! Права я или нет? Даже Мага, этот изверг, по-своему пытался меня остановить, а я шла, упрямая дура, отчасти из-за принятого решения, отчасти из-за упрямства, ибо женщине всегда нужно сделать поперёк. Вот это ослиное упрямство, должно быть, и забавляло местного Демиурга. Он подсовывал одно препятствие за другим, прикидывая, сколько же я продержусь.