Сорванная карусель
Шрифт:
— Замолчи, Стьюд, — осадил товарища Лом. — Что за нелепый спор, мы все здесь друзья, и нам нечего скрывать друг от друга. Если господин Балт не желает первым отвечать на наши вопросы, я охотно первым отвечу на его.
— Нет, уважаемый маг, ваш друг, сэр Стьюд, совершенно прав, — пошёл на попятную гарал. — Вы мои гости — мне первому и рассказывать. Так слушайте же, я начинаю…
Примерно через неделю после того, как Лил, Стьюд и Шиша покинули Норку Паука, островной город захлестнула волна жестоких и совершенно ничем не мотивированных убийств.
Убийства случались на Норке и прежде, но, из-за строжайшего запрета
В первую кровавую ночь от рук таинственных убийц погибло тридцать семь человек. Все они, как позже установил осмотревший трупы знахарь, в момент смерти находились в изрядном подпитии, отчего и не смогли оказать убийцам, буквально искромсавшим их тела, ни малейшего сопротивления. Все убитые оказались постоянными жителями Норки — зуланами. Это происшествие повергло всех на острове в шок.
Никто не взял на себя ответственность за случившееся, а убитые зуланы принадлежали в самым разным кланам, так что ни о какой целенаправленной мести тут и речи быть не могло. Просто кровавая бойня, устроенная на улицах какими-то отморозками.
Несмотря на тридцать семь жертв, обнаруженных в самых разных уголках Норки, никто на острове не видел таинственных убийств.
Следующим вечером количество завсегдатаев в трактирах заметно возросло. Зуланы поминали своих товарищей, погибших предыдущей ночью от ножей трусливых убийц, и клялись жестоко отомстить за их смерть. Вино быстро заглушило страх, и вот уже отчаянные смельчаки вываливались из душных трактиров в прохладную ночь. Они обнажали мечи и разбредались по пустынным улицам, пьяными криками подзывая к себе трусов-убийц.
Если бы не гилты, патрули которых, отправляясь следом за хмельными вояками, сопровождали их до дома, вторая ночь могла бы закончиться ещё более трагично, чем первая. К несчастью, патрулей гилтов не хватило на всех пьяниц, и следующим утром на улицах Норки люди обнаружили ещё четырнадцать изувеченных тел.
Следующим вечером гилты позакрывали все трактиры в Норке Паука и усиленно патрулировали все без исключения улицы, но, несмотря на их старания, и третьей ночью по-прежнему неуловимые убийцы смогли пополнить скорбный список ещё шестью жертвами.
На другой день ближе к вечеру гилты снова прикрыли Питейные заведения. Но число жертв, по сравнению с предыдущей ночью, даже возросло — четвёртая ночь принесла ещё восемь трупов.
Убийцам по-прежнему удавалось загадочным образом ускользать от хранителей порядка, и среди жителей острова поползли зловещие слухи, что таинственные ночные убийцы скрываются среди самих хранителей. Совершенно абсурдно слухи, ведь все гилты проходили жесточайший отбор и давал нерушимую клятву верности Организации. Но людям, оплакивающим гибель друзей, нужен был кто-то, на ком они могли бы сорвать накопившееся зло. Если бы гилтам удалось схватить хотя бы одного убийцу, или хотя бы на одну ночь прервать череду
Эта бессмысленная резня, разумеется, не только не разрешила, а, напротив, лишь усугубила проблему. Ночные убийства всё равно продолжились, и теперь, когда хранителей порядка на острове не стало, жертв стало значительно больше. Теперь в убийстве товарищей обвинялись зуланы из враждебных кланов.
Всплыла на поверхность застарелая вражда между кланами. Крохотный остров раскололся на одиннадцать враждебных лагерей. Большинство домов на некогда шумных улицах Норки опустели, а жившие в них зуланы перебрались поближе к дворцам своих гаралов, из-за чего все соседствующие с дворцами постройки оказались заселены сверх всякой меры. Для членов одного клана теперь стало смертельно опасно даже днём в одиночку покидать территорию своего района.
Чтобы избежать кровавой бойни в Норке, гаралы через парламентёров стали договариваться друг с другом о немедленной встрече на Совете Одиннадцати. Переговоры между ними затянулись ещё на несколько дней, в течение которых охватившее Норку Паука напряжение росло и достигло опасной черты. На границах районов между отрядами зуланов враждующих кланов произошли первые кровавые стычки, и детангам с трудом удалось развести жаждущих крови бойцов. Наконец было получено согласие глав всех одиннадцати кланов, и был назначен день судьбоносного для Норки Совета.
В целях безопасности было решено, что во дворец Совета Одиннадцати гаралы и их ютанги войдут без оружия и телохранителей. Сопровождающие их до дворца отряды охранников-зуланов должны будут ожидать окончания Совета на Гаральской площади.
Как обычно, заседание Совета Одиннадцати должно было начаться на рассвете назначенного дня.
От клана Серого Пера на Совет Одиннадцати прибыли Балт и ещё пятеро его ютангов.
В Зале Заседаний гаралов и их помощников ожидали одиннадцать столов, на столешнице каждого из которых была искусно вырезана паутина и знак одного из кланов. Столы стояли кольцом в центре зала. За каждым столом стояло по одному массивному креслу и по несколько стульев. В зале не было окон, но он великолепно освещался сотнями горящих факелов на стенах и несколькими десятками светильников под потолком.
Входящие в Зал гаралы мгновенно проникались царящим здесь духом вековой мудрости. Приближаясь к своим столам, они ощущали приятное покалывание на левой груди, под татуировкой в форме паутины. Усаживаясь в кресло за столом, гаралы чувствовали, как нагреваются белые камни у них под кожей — их символы власти, паучьи броши. Одиннадцать гаралов превращались в одиннадцать кровных братьев, готовых без раздумья отдать собственные жизни друг за друга. Морщины на их хмурых лицах разглаживались, и как будто впервые замечая друг друга, гаралы обменивались приветливыми улыбками. Так начинался этот последний в истории Организации Совет.