Сорвать банк

Гарднер Эрл Стенли

– Да нет. – Я поморщился. – Эту кость – денежную приманку – бросили Дженниксу. Но кто бы это ни задумал, он достаточно хорошо знал Корлу Бурк, знал, что она никогда не решится на свадьбу при таких обстоятельствах. Следовательно, этот некто хотел остановить свадьбу.

– Кто это сделал? Кто за всем этим стоял?

– Да кто угодно. Артур Уайтвелл, любой из Дирборнов или все их трио. Возможно, Эндикотт и, может быть, сам Филипп…

– Продолжай, дружок, хотя имена, тобой названные, фантастичны.

– Это был

отличный план. Сработал он тоже отлично. Единственная трудность, возникшая после того, как план уже почти полностью сработал, – Дженникс, он понял, что его использовали как прикрытие. Ему это не понравилось. И Дженникс пригрозил, что все расскажет.

– И как следствие – получил порцию свинца? – спросила Берта. – Но, дружок, Уайтвелл Артур никогда бы на такое не пошел.

– У него нет алиби.

– Скорей уж Дирборны, – в раздумье протянула Берта. – Это алчущая шайка, тощие крестоносцы. Я не доверилась бы им ни в чем… Доверять им так же невозможно, как зашвырнуть быка, держа его за хвост, вверх по склону в сорок пять градусов.

– Согласен с тобой.

Такси между тем промчалось вниз по ярко освещенной главной артерии Рино – улице игорного бизнеса, трясясь, перевалило через железнодорожные пути и направилось дальше по шоссе мимо засаженных деревьями жилых кварталов на выезд из города.

– Значит, ты собираешься повидать Хелен Фрамли и добыть у нее доказательства своим предположениям? – опять пустилась в вопросы-расспросы Берта.

– Я собираюсь вытащить ее из этой трясины. Все, на что направлены мои действия, это удостовериться, что другой человек оставит ее в покое.

– Не понимаю.

– Когда я оставил тебя в Лас-Вегасе, я постарался уйти при таких обстоятельствах, чтобы был поднят страшный шум. Я хотел, чтобы ты сообщила всем, кто связан с нашим делом, каким мерзавцем я оказался, сбежав с Хелен Фрамли. Эта информация имела значение только для одного человека.

– Для кого?

– Для убийцы.

– Чепуха! Думаю, эта твоя версия выеденного яйца не стоит. Ты просто влюблен в эту девушку, Дональд Лэм, и по этой причине о ней беспокоишься. Но на случай, если ты окажешься прав… Я хочу присутствовать при финале.

– Если хочешь, подожди в такси.

– Кстати, чего беспокоиться, Дональд? Ведь ни у кого не было возможности добраться вне Лас-Вегаса до твоей Фрамли.

– Я в этом не уверен. Эндикотт остался в аэропорту Рино; Артур Уайтвелл не стал подниматься в палату вместе с сыном; вспомним также, что Огден Дирборн – летчик и владелец самолета, который им не был предоставлен в распоряжение их лучшего друга Филиппа. Почему?

– Хотя бы потому, что Огден только на четверть владелец.

– Может, и так. А может, он сам торопился куда-то отправиться?

– Или с сестрой?

– Или с матерью.

Берта Кул вздохнула:

– Фантазер, сентиментальная

размазня – вот во что превращается детектив, когда теряет голову… Я бы лучше себя чувствовала, пожалуй, коротая время в больнице вместе с Уайтвеллом А. Я думаю, ты совсем потерял голову из-за этой девицы.

– Ты не обязана меня опекать. Я же сказал, что такси отвезет тебя обратно.

Берта Кул возразила в своей обычной манере.

– Если я останусь здесь в машине дрожать и мерзнуть, все произойдет чертовски тихо и спокойно. Если же я, учинив разнос за то, что ты помешался от любви, возьму да и вернусь в Рино, ты за полчаса поймаешь убийцу, устроишь большой шум, и я останусь в дураках. Черта с два, Дональд Лэм! Руководитель агентства собирается участвовать в представлении! За время нашего знакомства тебе уже следовало знать, что я всегда так делаю! – Все это она выпалила как одну фразу.

Я протер ладонью ветровое стекло, посмотрел, пытаясь разглядеть ориентиры.

Мы взобрались к этому времени на небольшой холм, начали осторожно съезжать по противоположному склону. Заправочная станция вместе с одиноким домиком промелькнули в сотне с лишним футов позади, как грязные пятна на фоне неба.

– Пожалуйста, остановите машину здесь… Как договорились. Не гоняйте двигатель, выключите его совсем и погасите фары. И ждите, хорошо?

Водитель поставил машину на тормоз, выключил двигатель и свет.

– Я думаю, вы ошиблись. Здесь поблизости ничего нет, – сказал он. – Я выйду и осмотрюсь.

Берта вышла вместе со мной. В небе на востоке пробивалась полоска тусклого света. После теплой машины пустыня дохнула особенным холодом.

Мы отправились. Таксист понаблюдал за нами, стоя у машины, потом вернулся в кабину, устроился там, закутавшись в пальто.

– Далеко идти?

– Половина или три четверти мили.

Берта резко повернула назад:

– Я возвращаюсь к машине. Провались оно все пропадом.

– Хорошо, возвращайся на такси в город. У меня есть здесь машина, которая сможет довезти меня, куда я захочу. Я вернусь в больницу, как только удостоверюсь, что все в порядке.

Берта молча направилась к такси. Я прошел уже изрядное расстояние, когда увидел вспышку фары. Я сошел на обочину, дождался, пока красный задний фонарь превратится в рубиновую точку вдалеке, и устало потащился дальше.

Полоска света на востоке стала ярче. Было уже достаточно светло, и предметы выглядели как черные пятна на светло-сером фоне. Можно было различить заправочную станцию с крошечным домишком, а дальше, в сотне ярдов от дороги, виднелся дом.

Я замер в ожидании. Свет на востоке становился все ярче. Какой-нибудь наблюдатель, спрятавшись в тени, мог увидеть, как я шел по дороге, – не совсем четкий силуэт, чтобы меня узнали непременно, но все же я был вполне различим.