Шрифт:
Мои родители устали от жизни в мегаполисе и купили домик в деревне, недалеко от места, где когда-то стояла изба прабабушки. Наш дом был современным двухэтажным коттеджем с бассейном, стриженной лужайкой вместо огорода и гамаками. Главное, что радовало родителей – свежий воздух, любезно и бесплатно поставляемый хвойным лесом неподалёку. Главное, что огорчало меня, пятнадцатилетнего пацана, это, собственно, домик в деревне. И не потому что он был так плох, наоборот, просторная собственная комната на втором этаже, панорамные окна, выходящие в лес, и мини-спортзал мне нравились.
Но
Происходящее за окном меня интересовало куда меньше, чем происходящее в компе. Потерчата – души некрещенных детей превращались в демонов, а я никак не мог разгадать, как это предотвратить. Через пару дней я окончательно отчаялся и устал, поэтому решил пройтись по деревне, чтобы разведать местность. Захватил с собой один из блокнотов, которые были разбросаны по всему дому. «Мама – писательница – горе в семье», – говорил папа.
Либо гены всему виной, либо отсутствие других занятий, но я решил вести дневник.
День третий. Ознакомительный
Надо бы переобуться. Мои кроссы на подошве из пены не выдержат испытание проселочными дорогами.
Пока я шёл, крупный щебень врезался и застревал в подошве. Приходилось время от времени его выковыривать. В одну из таких остановок ко мне приблизились чёрные кожаные берцы.
Тогда я подумал: «Вот, какой человек умный! Обувь правильную выбрал». Но очень ошибся.
Из ботинок торчали худые ноги, покрытые рыжеватым пушком. Хозяин ног – Арсений.
Кстати, он был только хозяином ног, и то никудышним. Управлять головой у него не получалось.
– Арсений, – сказал парень, шевеля пушком над губой, таким же рыжим, как и на ногах.
– Миха, – я протянул руку, но Пушок не отреагировал.
Из-за его спины выглядывал и тут же прятался босой ребёнок. Микки-маус на подстреленной футболке и дырявые трусы – отличный прикид для этой местности. Брат или сестра? Волосы до плеч, закрывавшие пол лица, не дали понять наверняка.
Так мы простояли пару минут, и я решил двинуться дальше в поисках чего-то более интересного, чем Арсений и его диковатый родственничек. Успел отсчитать домов пять, как меня кто-то окликнул.
– Эй, Михасик! – из-за покосившегося низенького забора выглянула старушенция. – Держися поодаль от этого Арсюши. У него не вси дома.
Это я понял сразу, но уважение к возрасту заставило остановиться и дослушать. Я смотрел на старушку сверху вниз. Сгорбленная,
– Михасик, так на батька схожий! Скулы волевые, глаза в крапинку – она шамкала и, прищурившись, рассматривала меня. Периодически улыбалась. Наверное, её радовали знакомые черты.
На вид ей было лет сто пятьдесят, не меньше. Я осмотрелся. Её ветхий домишко – единственный невымерший динозавр с печной трубой и деревянным забором. Вокруг одни особняки.
– У Арсюши братец умер, уже почти как семь год. Или сестрица. Запамятовала. Не прожил младенец и месяца. Горемыка. С тех пор и помешался хлопец. Но ты над ним не глумись, просто стороной обходь!
Мне хотелось расспросить старушку, но я знал, чем это для меня обернулось бы – состарился у того забора, слушая басни и истории из жизни, поэтому я раскланялся, как в старину, и дошёл до соседских ворот. Между ветхой избушкой старухи и домом из красного кирпича высилась крепкая глухая стена. Видимо, соседи чем-то мешали друг другу.
Я оперся спиной о калитку, которая предательски скрипнула. Выглянул, но старушка исчезла за дверью. Любопытство заставило меня посмотреть в щель между воротами. На меня из окна уставился ребёнок.
Это же дом Арсения! Его бесполый родственник сидел на подоконнике, распутывая волосы. Откинул их с лица, прижался губами к стеклу и что-то беззвучно произнёс. Я резко отпрянул.
День четвёртый. Задумчивый
Люди с особенностями вызывают у меня интерес. Нет, я, конечно, не глазею беспардонно и не провожаю их взглядом, открыв рот. Мне любопытна не их внешность и поведение, я хочу понять, как они ощущают мир и чем-то помочь.
В классе пятом к нам пришел новенький – мальчик-аутист. Замкнутый и молчаливый. На его парте всегда был порядок. Учебники, тетради и ручки он складывал в определённой закономерности: то по убыванию, то по возрастанию, то по цвету. Я – единственный человек, кому удалось установить с ним контакт. Однажды я принёс ему набор разноцветных фломастеров и построил подобие колодца на парте. Он был в восторге. И с тех пор со мной здоровался за руку. Как-то наигранно и неестественно, будто заставляя себя, но все же…
Вот и сейчас я думаю, что могу помочь Арсению. Да, я самоуверенный. Но даю себе обещание попробовать, даже если не получится.
Арсения искать не пришлось. Он снова бродил возле леса, а хвостом за ним вился все тот же оборванец. Он хватал брата за руки и тащил в чащу. Я выдохнул, одёрнул помятую футболку и решительным шагом направился к ним.
– Арсений, помнишь меня? Я – Миха. Вчера виделись, – я пытался прощупать почву и степень его странности.