Sos! Мой босс кровосос!

Юнина Наталья

— Кличку будете давать своим животным, а я вам не собака, чтобы выполнять такие команды. Будьте добры, соблюдайте субординацию.

— Как собака ты явно обучена только команде фас, а «давай ко мне» — это исключительно, как к человеку, — указывает взглядом на диван и все же нехотя, но я сажусь рядом. — Гормоны сдала? Что у нас там с твоей щитовидкой?

— Моя щитовидка стоит там, где и должна.

— Стоять, Снежуля, должен писюн, а щитовидка располагаться. Так сдала или нет?

— Нет.

— Почему?

— Потому что в условиях договора не

было пункта, что я обязана это сделать.

— Да ты страшный человек. Прочитать весь договор — это мощно.

— А кто сказал, что я его весь прочитала?

— А кто сказал, что там не было пункта про щитовидку?

— Вы. Только что это подтвердили.

Ps речь идет о сериале "Зачарованные":)

Глава 8

Глава 8

Я ожидала продолжение беседы про договор, ну или банальное «можешь идти», но точно не то, что это резиновое изделие номер два возьмет столовый нож и начнет рассматривать его на свету, видать в поисках следов. Кто-то к психиатру все-таки должен продолжать ходить.

Кротов молча откладывает в сторону нож и принимается за тушеное мясо с картофелем. Ну и на черта тебе принесли столовый нож? Несколько минут я борюсь со слюной и наблюдаю, как этот говнючелло поглощает горячее. М-да, тяжко мне придется. Помимо желания съесть все подчистую на его подносах, появилось еще одно превалирующее, а именно взять скучающий столовый нож и полоснуть им по шее Кротова.

— Потому что я так хочу, — неожиданно произносит он, потянувшись к тарелке с селедкой под шубой.

— Что?

— Тебя интересует вопрос, зачем мне столовый нож, если я им не пользуюсь. Я отвечаю на твой неозвученный вопрос. Потому что я хочу, чтобы он здесь лежал. И нет, он здесь не для того, чтобы осуществить твое желание и перерезать им мою глотку. Кстати, он совершенно тупой. Даже при большом желании, ты не сможешь этого сделать.

Каким-то чудом у меня не открывается от изумления рот. Он что умеет читать мысли?!

— Нет, не умею. У тебя все на лице написано. Тебе надо порепетировать перед зеркалом и научиться скрывать свои эмоции. При мне можешь этого не делать, мне даже нравится видеть в людях что-то естественное. Но когда тебе не понравится какой-нибудь мой партнер или любой, кто будет контачить со мной, стало быть, и с тобой, тебе придется сделать вид, что он тебе нравится. Можешь начать репетицию уже с сегодняшнего вечера, — спокойно произносит Кротов, откладывая половину салата на свою тарелку.

Кладет к оставшейся селедке под шубой жареный пирожок и ватрушку. А затем наклоняется к нижней полке журнального столика и достает из бумажной коробочки… вилку. Я всякое могла ожидать, но точно не то, что он протянет мне тарелку с едой.

— Итак, договор ты не читала, — уверенно заявляет Кротов.

— С чего вы взяли?

— С того, что в договоре есть пункт про медицинские обследования. А у тебя еще и пункт про щитовидку, — капец, это ж каким надо быть дебилом, чтобы такое внести в договор? Блин, надо срочно реабилитироваться.

— Я сдала все анализы

и все, что с меня потребовали. А договор некогда было прочитать, я исполняла ваши прихоти с внешним видом. Но будем считать, что я его прочитала и на все согласна. Подписываем?

— А не боишься не глядя?

— Не боюсь. Мне нечего терять, — вполне серьезно произношу я, убирая подставленную им тарелку, подачки я его буду есть. Облезешь.

— Ешь.

— Спасибо, я не хочу.

— Да ладно? — насмешливо интересуется он, отправляя в рот салат. — А мне показалось, что хочешь.

— У меня есть своя еда. Так что там с договором? Подписываем?

— Я, конечно, та еще сволочь, но подписывать договор с тем, кто его вообще не читал, даже для меня слишком. Не думаешь, что за нарушение правил придется платить? Не боишься, например, за комнаты в коммуналке? — ясно, прошерстили все. Ну в принципе, логично.

— В случае моего косяка, забирайте.

— Напомни мне, зачем тебе нужна эта работа?

— Для денег. Разве это не очевидно?

— А зачем тебе столь крупные суммы? Отвечай, как есть. Я ценю в людях честность, — на удивление, доброжелательным тоном произносить Кротов и тут же откусывает пирожок.

— Хочу подарить кое-что очень дорогое моей подруге.

— Похвально. Но смотри, что получается. Человек, которому нужны деньги на какие угодно нужды, не будет разбрасываться жильем. Он его продаст, если ему нужны деньги. Ты же готова просто так отдать мне свои комнаты в коммуналке в случае фатальных ошибок. Хотя ты можешь не устраиваться ко мне на работу, а просто продать свои метры, учитывая, что живешь ты все равно у подруги, и купить ей это самое дорогое, что запланировала. Где-то моя логика сломалась. Почему не продаешь жилье, Снежочек?

— Там соседи алкашня. Комнаты никто покупать не хочет. Пробовала.

Не поверил мне ни на грамм. И даже этого не скрывает.

— Я почти поверил, — насмешливо произносит Кротов. — Прячешься от кого-то?

— Нет, — как можно спокойнее произношу я, пытаясь не делать никаких жестов, выдающих мою нервозность.

— Я снова почти поверил.

— Думаю, если бы я от кого-то пряталась, вам бы об этом сообщили люди, собирающие информацию обо мне. Но такого вам не доложили. И это лишь ваше предположение, сказанное с целью вывести меня на эмоции. Не ищите подвоха там, где его нет. И сейчас мне уже незачем продавать комнаты, учитывая, что я в любой момент могу туда вернуться.

— А как же соседи алкашня?

— А я привыкшая. Вам ли не знать про моего отца алкаша, — от собственных слов конкретно передёргивает.

— Фамилию зачем сменила? — вот же приставучий сукин сын.

— Потому что она мне не нравилась.

— Нравится, не нравится, но Самойловой ты у меня не будешь. Ирискина мне нравится куда больше. У тебя есть время до вечера, чтобы пробежаться по договору. Я советую тебе обратить внимание на один важный пункт. Ну в принципе, если ты настолько ленивая, можешь поинтересоваться у Татьяны хотя бы об этом пункте.