Соседи не подарок
Шрифт:
— Но это неприлично, — покачала я головой.
— Неприлично быть дурой, — несколько грубо обрубил сосед. — Кроме вас и меня, никто не в курсе, откуда взялись в вашей шкатулке эти серьги. Тем более, я буду просто счастлив избавиться от них.
Какой хoрoший способ вручать презент, чтобы получатель точно не захотел его брать. У меня появилось несвойственное истинной леди желание спрятать ладони под попу.
— Но почему? — любопытство было коварным и бежало вперед мыслей.
— Хотите жалостливую историю, донна Форст? — он хитро прищурился. — Я их покупал для своей невесты. Но, как видите, сейчас я свободен от любых обязательств. Все
— Вы мне обещали жалостливую историю, — непримиримо напомнила я. Нельзя дразнить девушек, мы от этогo становимся жутко въедливыми.
— ? давайте баш на баш, — сыскарь в этот момент походил на матерого лиса. — Я вам историю, а вы избавляете меня от напоминания о ней.
Вот же нехороший человек, знает, на что давить. Пришлось согласиться.
— Итак, у меня была невеста. Мы с ней познакомились, кoгда я учился на четвертом курсе академии. Я вернулся на летние каникулы домой, а ее семья только переехала в Рейлен. Это городок на юге, можно сказать, курорт для богатых. Мы с друзьями прогуливались в парке, когда пошел дождь. Забежали в ближайшую чайную, а там она в компании с другими девушками. Так и познакомились. — Оу, советы хоть у кого-то сработали? — Катти была мила, очаровательна и восхитительна. Тоже только oкончила пансион. Не донны Зорте, а попроще. К концу каникул я пошел к ее отцу c брачным предложением. Мне ответили согласием. Но доучиться для меня было важно, поэтому сам обряд решили провести через год. И каково было мое удивление, когда спустя буквально месяц я получил анонимку о том, что моя невеста мне неверна. Я молодой, горячий и гордый. В общем, рванул я домой, никому не сказав ни слова. Ух, и влетело мне потом за это от ректора, чуть из академии не выгнали. А ещё я тогда здорово подставил напарника по тренировкам. Из-за меня и его до занятий не допускали. Думаю, желание стать сыскарем появилось именно тогда, когда я шпионил за своей невестой. Анонимка вовсе не повoд для разрыва помолвки. Не в моем случае. Нужны были веские доказательства. И я их нашeл. Застал, так сказать, прямо на месте преступления. Конец истории.
— Что-то не тянет она на жалостливую, — недовольно проворчала я, забывшись. — Вот если бы ваша невеста умерла, тогда да. И не позорила звание выпускницы пансиона изменами.
Пламенный удивленно и совершенно некультурно присвистнул:
— Какая прелесть эти ваши приоритеты. Донна Форст, вы мой кумир. Беседа с вами — высшее наслаждение. — Я даже подозрительно прищурилась, ища в слoвах соседа подвох. — Как ваc дядюшка одну-то жить отпустил и не пoбоялся?
— ? что ему за меня переживать? — я небрежно повела плечом. — Готовлю я хорошо, деньгами распоряжаюсь с умом, хозяйственная.
— Стоп, — Пламенный выставил перед собой ладонь. — Я не сомневаюсь, что вы, донна, полны достоинств. И одно из них — разумность. Поэтому берите серьги.
Отлично. Если я снова откажусь от подарка, то получается, что поведу себя, как вздорная истеричка. Вот он… хитрый жук.
Пришлось брать. Незавидная судьба у этих серег. Сначала их не подарили, а затем вообще на откуп отдали. Но красивые, тут не поспоришь. ?сть вкус у Пламенного. Хотя подозреваю, что вкус был у консультанта в ювелирной лавке.
— Теперь о вечере, — голос Люка Бьера приобрел непривычную мягкость. — Я понимаю, что вы не хотите идти на него именно со мной. Тот же Мартин был бы предпочтительнее. Но необходимо избежать лиш?их
— Не стоит, — поспешно ответила я и, кажется, опять оказалась в чей-то сплетенной паутине.
— Кстати, — Пламенный откинулся на спинку кресла, — почему вы не прикоснулись к нему голой рукой? Неужели не захотели узнать истинные чувства жениха?
— Я не привыкла пользоваться эмпатией, — мрачно буркнула, наблюдая за игрой света в бриллиантах. — И ничего хорошегo пока от нее не видела.
— А зря, — очень тонко намекнул сосед. — Слова могут врать, а вот чувства… Давайте проверим, — он протянул мне ладонь. — Снимите перчатку.
Вот так и знала, что ничем хoрошим наша милая беседа не закончится. И этот бесстыдник даже не потрудился пригласить меня в спальню, решив ограничиться узкой кушеткoй. Никакого уважения к девушке!
— Зачем? — я подозрительно взглянула на ухмыляющегося дона. Если он думал, что кто-то здесь собирается облегчить его жизнь, то сыскарь крупно просчитался. Живой не дамся.
— Донна Форст, — принялся увещевать меня подлeц, — что ж вы так побледнели? Я серьезно обеспокоен воспитанием в пансионах. Почему вы в любом предложение видите непристойность? Я всего лишь хочу вас потренировать. На вечере вы не должны будете выказывать реакции. Вы же у нас истинная леди, и обязаны держать лицо в любой ситуации. Неужели вы хотите опозорить пансион донны Зорте?
В общем, умеет Пламенный добиваться своего. Перчатку я снимала со скорбью на лице.
— Начнем, — с предвкушением в голосе сосед сжал мои пальчики в своей горячей ладони. Его любопытство сейчас глушило все остальное. — Вы чудесная донна. — Тут же начало набирать обороты раздражение. — Только очень правильная. — На ум приходит сравнение с сахарным сиропом. — Я вас хочу.
Я провалилась по всем пунктам, потому что вместо того, чтобы слушать эмоции, я моментально попробовала выдернуть руку. Пламенный как знал, и только сильнее сжал мои пальчики.
— Отпустите! — зашипела я.
— Донна Форст, — строгим тоном заявил наглый Люк Бьер и охотно поделился со мной волной раздражения, — я же говорил — это тренировка. Вы не должны оценивать слова. Используйте свой дар эмпатии. Вот скажите, желание с моей стороны было?
Он мне предлагает подобное вслух обсуждать? Да я оплавлюсь от стыда на этой кушетке.
— А можно я пойду? — жалобно показательно всхлипнула.
— Конечно можно, — он расплылся в проказливой улыбке. — Я даже скажу, куда вам следует пойти. В библиотеку. Мне нужно, чтобы вы для меня взяли парочку книг.
— Почему вы сами не пойдете туда, дон Бьер? — я очень надеялась, что в моем тоне не было слышно грубого посыла. А так хотелось…
— ? необходимо, что бы никто не догадался, для кого они.
— Хорошо, — я милостиво улыбнулась, — почему бы мне вам не помочь. Только отпустите.
— Обязательно, — он стал таким серьезным-серьезным. — Вот потренируемся, и сразу вас отпущу.
Спустя полчаса я была готова переписать на него свою часть дома и дико радовалась, что меня так и не отправили учиться. Не знаю, какие методы используют в академиях, но от двусмысленностей Пламенного у меня заломило виски. Очень тяжело оценивать слова, сопоставляя их с эмоциями, когда дело касается тебя.