Соседи

Warg

Зинаида

Она любила его, любила его не замечая себя, он был всем для нее, она была готова на все ради него, она сама жила только для него. Она готова была делать, нет она делала для него все. Она отдавала ему все, всю себя, она бы отдала свою душу ему, но это было не возможно, ее душа уже ей не принадлежала, она была ведьмой, из низшей касты, болотницы, так таких как она называли.

Он был для нее прекрасен, когда весь в чужой крови стоял над алтарем, даже тогда когда творил, даже для нее, уже не молодой ведьмы, ужасные вещи, он был идеалом. Она приводила к нему жертв, заманивала, опаивала, не взирая на покон, покон для нее не существовал, для нее существовал только он. А после прятала, то что оставалось от тел, убирала место ритуала, и в эти моменты была апсолютно счастлива, потому что была полезна для него. Она предала свой ковен, наплевав на предупреждения главы, выкинула из головы весь мир, теперь весь мир для нее заключался только в нем. Когда она встретила его, то поняла, что перед ней стоит ее судьба. В нем было что то пугающее и манящее. Зина была красива, и знала об этом, с юношества парни ходили за ней хвостом, для этого даже не нужно было колдовать, сама природа дала ей красоту. Как и ему не нужно было опаивать

ее, хотя он все же сделал это, для нее он заменил все. Она знала что он использует ее, знала что он не любит ее, но ее это устраивало, ведь он разрешал ей быть рядом с ним. И сейчас она спешила к нему. Зина трясущимися руками, зажигала свечи, перед зеркалом, слезы лились по лицу, смывая макияж, который она так старательно наносила, и попровляла перед тем как он ее увидит. Увидит и не оценит. Она должна была выглядеть для него всегда идеально, так сама решила и следовала этому правилу безукаризненно. Она знала все что он любит, все что ему нравится, подмечала едва заметные изменения в его настроении и действовала на опережение, угождая ему. И когда его, а такое случалось очень редко, взгляд мимолётно скользил по ее наряду, лицу, телу, она ликовала в душе, для нее это была огромная победа. Но сейчас это всё было неважно, и пусть тушь испачкает ее лицо, и пусть на платье остальсь следи грязи, от того что она спотыкалась и падала, и пусть на ее наряде были дыры от веток, которые хватали ее когда она бежала. Сейчас она чувствовала, знала что он в опасности, а она может не успеть. Она ненавидела себя за то что именно в этот момент оставила его одного спящего, и пошла собирать эти глупые травы, запах которых, она знала это, нравились ему. Нужно было сидеть перед ним, нужно было быть с ним, охранять его. А теперь он пропал. Она очень торопилась, слезы лились градом, но вот свечи зажжены, нужные слова сказаны, и как только гладь зеркала подернулась, она прыгнула внутрь. От бега ноги горели огнем, в груди грохотало, но все это было неважно, главное было только успеть, помочь, спасти, и не важно если сама она при этом пострадает, главное это он. Добежав до выхода, и прыгнув в него, Зина поняла что было уже поздно. Она находилась в каком то темном подвале, заваленным всяким хламом, среди которого и нашлось, так нужное ей, зеркало. Посередине стоял стол, а на нем лежал он, вернее то что от него осталось. На столе была кучка пепла, в форме человека, в середине этой кучки были две лужицы, уже застывшего метала. Над пеплом ещё поднимался дымок, она не успела совсем чуть чуть. Слезы катились градом, она не успела совсем чуть чуть, в груди сдавило так что вдохнуть было не возможно. Она была разбита, и от безнадёжности она застонала, ее еле слышный стон становился все громче и громче, пока не привратился в крик, ей было больно, больно так что не хотелось жить.

В углу послышался шорох, ведьма моментально среагировала, ее взгляд упёрся в волка, большого, и раненого волка. "Он ещё здесь" пронеслось у нее в голове. Тот кто убил ее любовь, тот кто вырвав ее сердце оставив в душе огромную, кроваточащую рану, тот кто должен умереть, умереть любой ценой. Ее ногти мгновенно превратились в когти, больше похожие на кинжалы. Волк встал на ноги, и она поняла что это не просто зверь, это тот оборотень, на службе у судных дьяков, та шавка передавшая своих. Из рта и горла оборотня текла, пульсируя кровь, Он тоже смотрел на нее пошатываясь. Они сорвались с места одновременно. Оборотень прыгнул, раскрыв пасть, ведьма же предвидя этот маневр, нырнула под него, намереваясь вспороть ему брюхо, махнула рукой, предвкушая победу, но ничего не произошло. Брюхо не было вспорото, даже царапин не было, она перевела взгляд на руку, и увидела что и руки тоже не было. Оборотень стоял в нескольких шагах от нее , позади него было разбитое зеркало, то через которое она и пришла сюда, и из его пасти торчала кисть с исчезающими когтями, которая мгновение назад была направлена ему в брюхо. Она не чувствовала боли, ярость переполняла ее, она же и служила обезболивающим. "Не теряй время!" Подумала ведьма и уцелевшей рукой, зачерпнув своей крови, и прошептав заклинание брызнула ее в сторону волкодлака. В комнате на мгновение полыхнул яркий свет, ослепивший ее противника. В этот момент она прыгнула в сторону волкадлака, тот открыл пасть, освобождая ее от конечности, на это потребовалась доля секунды, но этого времени хватило ведьме для того чтоб запрыгнуть ему на спину и вцепиться в него зубами, обвив его ногами для того чтоб не упасть, а оставшуюся руку погрузить в шею, а потом ещё и ещё. Она сама рычала по волчьи, не останавливаясь втыкая в шею оборотя свои когти. Не остановилась она и тогда когда он перестал даже скулить, не остановилась даже тогда когда он перестал дышать. Она била и била его. Остановилась она только тогда когда бить было уже некуда. В какой то момент, от такого количества ударов, волчья голова отделилась от тела. Она разжала зубы, ее рот был весь в шерсти и крови. Она вся была в крови, своей и того кто лишил ее даже надежды на счастье. В глазах стало темнеть, ноги налились свинцом. Она встала и побрела к своему любимому. Дойдя до стола она попыталась залезть на него, но не удержалась и упала. Лёжа на полу она разжала кулак, в нем была малая горсть пепла. Жизнь, тонкой пульсирующей струйкой, уходила из нее, но ей было все ровно. Она не успевала, да и не хотела, что либо делать для своего спасения. Для нее жизнь закончилась тогда, когда она увидела на столе пепел оставшийся от ее любви. Потеря любимого, ржавым, уродливым кинжалом пронзила ее сердце, оставленные оборотнем раны, не шли ни в какое сравнение, с той болью, которая душила ее изнутри. Ведьма сидела, в растекающейся луже собственной крови, роняя слезы смотрела на ладонь с пеплом. И перед тем как ее сознание навсегда померкло, пересохшим губами, она прошептала.

– Прости

1 Глава.

Будильник, это мировое зло. С тех пор как я приехал в Москву, я стал ненавидеть его. Нет я не против этого устройства, как такового, но из-за вечного недосыпа, его звон для меня стал обозначать только одно, снова продолжаются крысиные бега. Москва вообще очень суетной, и быстрый город. Даже когда тебе некуда спешить, и ты просто прогуливается, ты не замечая для себя, со временем наращивает темп ходьбы. И в итоге ты опять бежишь и спешишь куда то. В первые недели, моего приезда, я удивлялся, и даже подсмеивался над повсеместно спешащим людям, но позже и сам стал передвигаться бегом. Вот и сейчас я, по сигналу будильника, взлетел с кровати, и полетел отработанным внутриквартирным маршрутом, заглянул на кухню, поставил чайник, не дожидаясь когда он закипит, полетел в душ. Делал я

все максимально быстро, вовсе не потому что опаздывал на работу, просто я ставил будильник таким образом, чтоб до выхода мне оставалось пятнадцать минут, я сделал это только для того чтоб лишние десять минут поспать. Выверенными движениями я собрался, взял стакан с кофе, и впрыгнул в красовки. Вылетев на улицу, я на автомате закуривал, и пытался получить удовольствие, отпивая горячий кофе из термостакана. Получалось так себе, сигарета на голодный желудок была, мягко сказать неприятна, а кофе обжигал язык, до такой степени что я не чувствовал его вкуса. Но это как то повелось с моего приезда, по тому как мой организм без сигареты и стакана кофе, не в какую не хотел просыпаться. На улице ещё было светло, все таки лето, темнеет поздно. Шел на работу я пешком, уже выверенным маршрутом, и всегда приходил к уже ждущей меня сменщице.

– Привет, почти опаздал.

Нина, женщина средних лет, приятной, даже добродушной внешности, всегда встречала меня этими словами. Порой мне кажется что даже если б я пришел за час до начала смены, она встречала бы меня с теми же словами.

– Как смена?

Даже не подумал я заострять внимание на ее фразе, тем более что сказана она была, только для порядка. И потому как была более важная для меня тема.

– Все как всегда, толстый приехал, деньги собрал, и отчалил.

Толстым она называла Антона, владельца нашего магазина и по совместительству нашего работодателя. Он был не такой уж толстый, просто он как то увлекся одной песней, и ходил ее напевал чуть ли не месяц. Нина это подметила, и как то его так и окликнула "Эй! Толстый", он отозвался, вот и прилепилось прозвище. По началу Антон обижался, после даже некоторое время угражал штрафами, но Нина ему объяснила что назад уже не отиграть, потому как мы все ровно его будем так называть, не в лицо так за глаза. И что если в лицо говорить, то это будет без издёвки, просто обычное прозвище, как "рыжий", или "мелкий", ну а если за глаза, то тут уж извини, но все будет с точностью наоборот. Он тогда ещё для виду попыхтел, ну а чё, начальник же, да и согласился.

Нина вообще была очень убедительна в общении, как то наблюдал картину, как два, изрядно подпивших, персонажа, решили выяснить отношения прямо в магазине. Уж не знаю чего они там не поделили, но уверен, что ссора у них вышла из-за спиртного. Просто тогда они стояли возле полок с данной продукцией. Так вот, решив что это опасно для стеклянной тары, и сомневаясь в платежеспособности клиентов, или просто, так сказать, "для порядку", Нина не особо повышая голос, отчитала их как школьников. И что самое удивительное, для меня, они как то поникли, притихли, и пристыженно бормоча себе под нос извинения, быстро определились с покупкой, и чуть ли не толкаясь покинули магазин. На меня подобные ситуации всегда накладывают неизгладимое впечатление, для меня это сродни какой то суперспособности. У меня как то, примерно такая же ситуация была, начали два покупателя выяснять отношения, я и подумал, а чем я хуже Нины, и прикрикнул на них. По всему было понятно, что всем я хуже Нины, потому как мое вмешательство было воспринято этими товарищами, как оскарбление, при чем их обоих, я как будто в слегка горящий костерок, канистру бензина вылил, короче пришлось тогда даже охрану вызывать, хорошо что машина с ними приехала быстро, а то точно мне утро в травматологии было бы обеспеченно.

– Ты поговорила с ним на счёт ещё одного сменщика? – спросил я.

Примерно месяц назад, из магазина уволился Саня, вроде как говорил что уезжает, но похоже что то получше нашел. Я его как то в городе видел. Он работал тут ещё до меня, и не особо доволен был условиями. Парень вроде не плохой, немного на своей волне, но похоже все творческие личности имеют такую черту. Он играл в рок-группе, на барабане. Так он борабанил по всему чему только можно, к слову сказать он это делал красиво, но со временем это прям раздражать стало. Даже как то меня приглашал на концерт. Но я не пошел, не то что бы не смог, просто настроения не было. Я на кануне с девушкой повздорил, как Нина тогда говорила, быт романтику съел. А потом ещё и работать стали каждый день, на отношениях это негативно отразилось. Вобщем все не слава богу.

Ну а после его увольнения нас осталось трое, девченки работали днём, а я сидел ночью. Но из-за нехватки персонала, мы работали каждый день. А Анатолия, похоже это устраивало, потому как зарплата у нас не выросла. А нас естественно такая постановка дел совершенно не радовала. Но я как то рабел при разговоре с начальством, а Юлька, вообще обходила стороной конфликты. Так что мы попросили Нину поднять вопрос, о наборе персонала.

Так и стала она, переговорщиком между нами и Антоном.

Нина закурила.

– Да, поговорила.

– Ну, и когда нам ждать сменщика?

– Да фиг его знает, он мне лапши навещал, и укатил. – резко выкинув окурок, ответила она.

По ее виду было видно, что такое отношение ей совсем не по душе. Я даже стал жалеть Антона, потому как при следующей встрече, она ему причинное место в тиски зажмет, и пытать будет, до тех пор, пока тот человека не приведет, фигурально выражаясь. Я не стал развивать тему, потому как сам побаивался разгневанной Нины, и попасть под горячую руку, такое себе удовольствие. Так что я тоже затушил, только что прикуренную сигарету, и зашёл за ней в магазин.

Нина подошла к кассе.

– Мелкая, ещё, зараза, опять тут собрала целую ярмарку ухожеров.

Нина всем в магазине, прозвища раздала, кроме меня, меня она называла Игорешка. Ну а мелкая, это Юля, девица славная, смешливая, и находящаяся в пермонентном поиске второй половинки. Что и превликало представителей противоположного пола, как пчел на мед. В ее смену в магазине всегда собиралась компания, шумная и веселая. Но это толстяку даже нравилось, пока они общались в магазине, что то да покупали, а это как есть прибыль. Да и Юльке от этого спойней было, эта компания воздыхателей, не раз ее спасала от хамовитых посетителей, так сказать бесплатное дополнение к охране.

– Слушай Нин…

Начал я, но замялся, мне всегда не очень давалось начинать разговор о займе. А именно он мне сейчас и был нужен. И вроде до зарплаты не так далеко, а у меня уже дома шаром покати. Моя девушка, хоть и работает, и зарплата у нее больше, но деньги на быт она не любит тратить. Меня это конечно бесит, но так уж у нас повелось с начала отношений.

– … Вообще, не могла бы ты.

Я почувствовал как к щекам подступает кровь, ненавижу это чувство. Но так уж я был воспитан. Мои родители остались в Смоленской области, семья у нас не богатая, потому и скромная. Оба на заводе работают, оставшемся чуть ли не единственным предприятием в округе. Я потому, после учебы и рванул "покорять златоглавую", так сказать погнался за большим рублем. Но как говорится, что то пошло не так. И вот я стою и краснею, прося в займы, перед Ниной.