Состоятельная женщина. Книга 2
Шрифт:
Лаура с чувством пожала ей руку.
– Ты была ему хорошей женой, Эмма, и не терзай себя тем, что случалось в прошлом. Не забывай, что отношения между людьми – это не что-то постоянное и застывшее. Они довольно многообразны, сложны и способны меняться день ото дня. Сама жизнь вмешивается в них, создавая разные проблемы и порождая напряженность. Ты многое дала Джо, хотя между вами порой, может быть, и возникали ссоры. Главное – ты сделала его счастливым. Пожалуйста, верь в это, Эмма.
– Буду на это надеяться, – пробормотала Эмма. Услышав грустный оттенок в голосе подруги и желая отвлечь ее, Лаура оживленно
– Может быть, нам пойти в дом, дорогая. Становится холодно, и мне захотелось выпить немного чаю.
С этими словами Лаура встала и плотнее закуталась в желтую шаль, накинутую у нее на плечи. Эмма держала ее за руку, пока они вместе шли через лужайку к дому.
– Что бы я делала без тебя, дорогая моя Лаура? Ты такая мудрая и всегда умеешь успокоить меня.
– Все то же самое я могла бы сказать про тебя, Эмма. Ты – лучшая подруга из всех, что когда-либо были у меня.
Глава 42
– Ох, вот и вы, миссис Лаудер, – сказал доктор Стокли, торопливо входя в приемную через качающиеся на петлях в обе стороны двери. – Миссис О'Нил спрашивала о вас.
Эмма встала, крепко сжимая в руках сумочку.
– Пожалуйста, скажите мне, все в порядке? – взволнованно спросила она. – Я не могу понять, что так внезапно могло произойти?
Доктор ободряюще похлопал ее по плечу.
– У нас возникла дилемма, следует ли делать операцию или предоставить ребенку родиться естественным путем. По своим религиозным убеждениям миссис О'Нил и слышать не хотела об операции…
– Что вы всем этим хотите сказать, доктор? Я не совсем вас понимаю, – властным голосом спросила Эмма.
– Миссис О'Нил не позволила себя оперировать, поскольку в этом случае была возможность, точнее, большая вероятность того, что она может потерять ребенка. Операция несомненно была бы более мудрым и безопасным для нее решением, но оставляла мало шансов ребенку остаться живым.
– Но с нею – все в порядке? – потребовала ответа Эмма.
– Она очень слаба, – тихо ответил врач, избегая смотреть Эмме в глаза.
– А ребенок?
– Чудесный мальчик, миссис Лаудер.
Взгляд Эммы стал еще более пронизывающим.
– Миссис О'Нил вне опасности, ведь так?
– Она очень утомлена, роды были трудными, – ответил врач. – Но довольно разговоров. Она ждет вас, пройдите, пожалуйста, сюда.
Эмма последовала за ним по коридору, напряженно размышляя на ходу и пытаясь оценить тяжесть положения. Инстинкт подсказывал ей, что доктор Стокли недаром уклоняется от прямых ответов, и это пугало ее. Когда они подошли к дверям палаты, в которой лежала Лаура, врач остановился и, повернув к Эмме свое непроницаемое лицо, сказал:
– Мы послали за священником.
– За священником? Почему?
– Миссис О'Нил попросила позвать его, – врач покачал головой. – Она очень измучена и слаба, постарайтесь не волновать ее.
Эмма сжала ему руку.
– Скажите, она не…
Врач открыл перед ней дверь.
– Пожалуйста, миссис Лаудер, не будем зря тратить время.
Он пропустил ее вперед и бесшумно закрыл за собой дверь. Эмма поспешила к кровати, впившись глазами в Лауру, лежавшую, опираясь спиной на подушки. Эмма сразу поняла, насколько та была измучена. Милое лицо Лауры, такое бледное в холодном освещении палаты, бороздили морщины
– Как ты себя чувствуешь, дорогая?
Лаура улыбнулась в ответ.
– Я счастлива и благодарна. Это мальчик, Эмма.
Эмма села на стул рядом с кроватью. С трудом проглотив застрявший в горле комок, она самым бодрым тоном, на какой только была способна, сказала:
– Да, он просто прелесть. Блэки будет в восторге.
Лаура кивнула, глядя на нее сияющими глазами. Она потянулась к маленькой руке Эммы, взяла ее в свои и крепко сжала.
– Ты долго ждала, дорогая?
– Нет, – солгала Эмма. – Но не стоит беспокоиться обо мне. Это ты сейчас прежде всего нуждаешься во внимании и заботе. Я думаю, что через неделю ты выпишешься отсюда и поживешь у меня вместе со мной и детьми. Я буду ухаживать за тобой, как в свое время ухаживала за мною ты, когда родилась Эдвина. Ты ведь переедешь ко мне, дорогая?
Чуть заметная улыбка тронула белые губы Лауры.
– Я хочу назвать его Брайаном…
– Прекрасное имя, Лаура.
– И еще Шейн Патрик, в честь Блэки и дядюшки Пэта.
– Они будут счастливы.
– Подойди ко мне поближе, Эмма, чтобы я могла тебя лучше видеть, – невнятно проговорила Лаура. – Что-то здесь потемнело, тебе не кажется?
– На улице начинает темнеть, – сказала Эмма, подумав про себя, что свет в палате очень ярок. Прекрасные глаза Лауры в упор смотрели на нее.
– Я хочу, чтобы Брайан воспитывался как добрый католик. Ты хорошо представляешь, что такое Блэки: он так беззаботно относится к таким вопросам. Ты проследишь за этим ради меня, Эмма, не правда ли?
Эмму снова обуял страх.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я хочу, чтобы ты мне пообещала, что проследишь за дядюшкой Пэтом, чтобы тот все делал правильно, пока нет Блэки, и что ты позаботишься о Брайане до возвращения его отца с войны.
– Но ты сама будешь заниматься этим, любимая.
Лаура не отнимала от нее немигающего взора своих чудесных глаз.
– Я умираю, Эмма.
– Не говори так!
– Эмма, послушай меня. Пожалуйста, выслушай! У меня осталось так мало времени, – прошептала Лаура, ее слабый голос дрожал от нестерпимого желания быть услышанной и понятой. – Обещай мне, что ты проследишь, чтобы дедушка Пэт окрестил Брайана в церкви по римско-католическому обряду и чтобы он занимался его религиозным воспитанием, пока не верится Блэки. И обещай мне заботиться о Блэки вместо меня.
Какое-то время Эмма молчала, не в силах вымолвить ни слова.
– Я обещаю, – наконец выговорила она севшим и дрожащим от волнения голосом.
Лаура устало протянула руку и коснулась лица Эммы.
– Я люблю тебя, Эмма, – слабо улыбнулась она.
– О, Лаура, я тоже люблю тебя.
Эмма была не в состоянии удержать слезы, и они потекли у нее по щекам, капая на руку Лауры.
– Не плачь, дорогая, слезами здесь не поможешь.
– О, Лаура, Лаура…
– Тише, дорогая, не кричи.