Сотканные из времени
Шрифт:
— Кэтрин, — грозно произнесла мама, вновь сжимая запястья. — Сиди спокойно.
— Шарлота, — позвала Харпер. — Напитки за столом закончились.
— Я сообщу персоналу!
Я выскочила из-за стола быстрее, чем мама успела сообразить. Не смотря на то, что наша столовая была огромной и хорошей кондиционируемой, мне было душно и тесно. И да, я и вправду не могла так долго сидеть на одном месте, пускай и на удобном стуле и за длинным столом с многочисленными блюдами. Я приблизилась
— Кэтрин, ты как? — Это был Нейт. В его глазах читалось беспокойство, однако голос звучал успокаивающе.
— Нужно остановиться кровь! — Закричал Энтони и с салфетками подбежал ко мне.
Но я, все еще пребывающая в шоке, не могла понять, что происходит. И лишь два обессиленных вздоха заставили вздрогнуть, словно небо содрогнулось.
— Кэтрин, пойдем. — Поппи возникла передо мной и помогла подняться. Я бросила взгляд, полный слез и отчаяния, на Нейта и получила в ответ сочувствие. Затем посмотрела на Энтони, который зачем то тоже начал плакать. Мне хотелось получить еще немного поддержки, однако глаза родителей были полны ненависти.
Поппи отвела меня в ванную, промыла руки и наклонила пластыри. Сидя к ней так близко, я впервые заметила тени, залегшие под глазами и то, как сильно дрожали ее пальцы.
— Мама же ничего тебе не сделает? — Хрипло спросила я.
— Это наш последний с тобой вечер, Кэтрин, — грустно ответила Поппи, заправляя выбившийся локон за ушко. — Как только я уйду, ты должна пообещать мне одну вещь.
— Какую?
— Не позволяй никому сломить тебя.
Я глупо заморгала, не понимая, как именно должна отреагировать на такую просьбу. Поппи не пояснила, лишь слабо улыбнулась, отвела меня в комнату и попросила не выходить.
До самого вечера я сидела в гордом одиночестве у окна. Гости начала разъезжаться. Лишь Нейт и Энтони подняли голову и устремили взгляд в мое окно. Оба помахали, а Нейт ободряюще улыбнулся. Я ждала, что и Эшли посмотрит, однако Харпер быстро посадила ее в машину.
Я сняла уже подсохшее платье и стянула резинку, распуская длинные волосы. Со второго этажа доносились крики родителей. Я прижала ухо к двери, пытаясь подслушать их разговор, однако слова, вылетавшие из уст матери слились воедино. И лишь звон разбитого хрусталя ознаменовал молчание.
Стук каблуков, приближающихся к моей комнате, заставил юркнуть в кровать. Одеяло иногда спасало от монстров, что прятались под кроватью, но на это раз не смогло уберечь от гнева. Мама ворвалась
— Я велела тебе сидеть спокойно? — Холодно спросила она, сделав несколько шагов к кровати.
— Я всего лишь хотела…
— Я. Велела. Тебе. Сидеть. Спокойно?
Оказалось, что некоторые вопросы не требовали ответов и оправданий. Мама резко сорвала с меня одеяло.
— Я объясню тебе еще раз.
Бляшка на отцовском ремне угрожающи блеснула, поймав лунный свет, льющийся из окна. Мама резко схватила меня за руку и перевернула на живот. Первый удар разбил мое сердце.
Второй удар стер из него всю любовь к маме.
Дыхание сбилось, стоило вспомнить, как беспощадно Шарлота Фокс пыталась выбить из меня характер. Я не собиралась больше проливать слезы и тонуть в жалости к себе. Все это сделала семилетняя Кэтрин. Вот только и она поняла, что не обязана любить человека, который подарил ей жизнь, если этот человек приносит только боль и страдания.
— Поговори со мной, — попросил Тайлер, играя с моими пальцами.
— Я не хочу на тебе срываться, — сквозь зубы процедила я.
— Поговори, — настойчивей произнес он.
Я вдохнула полную грудь воздуха. Даже не стала убеждаться, слушает ли нас Энтони.
— Зачем Эшли это сделала? Чтобы в очередной раз доказать Харпер какая она хорошая дочь? Я не выдала ни единый секрет. Ни сделала ровным счетом ничего, чтобы она обнажила единственную чертову тайну, которую я ей доверила. И меня это раздражает. Раздражает, что Харпер считает, будто имеет надо мной власть. Если Шарлота и прислушивалась к ее паршивым комментариям и ядовитому мнению, то я этого делать не собираюсь.
— Почему ты допускаешь мысль, что именно Эшли об этом рассказала? Что, если Харпер просто ляпнула?
— И об этом я тоже думаю, от того и бешусь, что вся эта ситуация на меня до сих пор влияет.
— Не игнорируй и не избегай эту боль. Впусти ее себя и проживи. Пусть она выйдет из тебя слезами, криками, чем угодно. Ты запретила себе страдать тогда, так позволь это сделать сейчас.
— Тебе это помогло? — в моем голосе прозвучало сомнение.
— Я вижу в Джеффе не человека, который избивал меня из-за денег. А убийцу матери и жалкого мужчину, который стремиться попасть туда, где ему никогда не будет места.
Я шумно сглотнула и приоткрыла окно. Прохладный ветер проник в салон. От раскинувшегося по обеим сторонам дороги леса доносился аромат хвои и спокойствия. Мне хотелось задержаться в этом мгновении. Хотелось, чтобы навигатор накинул еще пару часов пути. Но участок Агаты уже виднелся на горизонте.
— Сегодня, если решишься напиться, выплесни из себя все, что скрыто под пуленепробиваемой броней Кэтрин Фокс, чтобы на утро стать просто Кэтрин. — Тайлер подтянул руку к губам и мягко коснулся пальцев. Мне захотелось забраться к нему на колени и обнимать до тех пор, пока сердце не перестанет терзать грудную клетку. Пока все мысли из головы не исчезнут. Пока боль не утихнет.