Сотник 2
Шрифт:
Эпилог
– Вижу доволен, аки кот, умявший крынку сметаны,- пряча ухмылку в бороде, заметил Пятницкий.
Прежде чем ответить, Иван поднял воротник, прячась от противной мороси, и обходя небольшую лужу. Оно бы вече в иной день провести, да весна выдалась холодной, и дождливой. Поди выбери погожий день, коли тут разверзлись хляби небесные. Серьезных же вопросов, требующих решения общего веча, было в избытке.
Нет, однозначно нужно подумать над строительством вечевого зала
– Доволен, Ефим Ильич,- не стал кривить душой Иван.- Да и помещикам недовольными быть не с чего. Не все крестьяне бросятся выкупать себя из неволи. Хотя, лучше бы все. От того их хозяевам только прибыток был бы.
– А ну-ка расскажи мне, в чем мой прибыток?- Оглаживая бороду, потребовал боярин.
– Так ясно же. Желая как можно быстрее выкупиться из неволи, крестьяне станут сносить мне руду вдвое против прежнего.
– И ты все примешь?
– А отчего не принять? Все одно в дело пущу, и останусь в прибытке.
– Да они тебя завалят той рудой. Справных крестьян, желающих трудиться на себя у нас хватает.
– И хорошо, коли так. Не беда, какой-никакой жирок имеется. А случись, и батя подсобит. Зато крестьянин выйдя из кабалы станет трудиться на себя. А при таком деле, он уж будет выкладываться изо всех сил. А чью землю-то будет обрабатывать? Барскую. А значит, с земли той, оброк хозяину. И чем усерднее крестьянин, тем больше оброк.
– А там снова кабала,- возразил Пятницкий.
– Правильно. Вот и думаю я, не пора ли нам упорядочить как-нибудь оброк-то.
– Сдурел?
– Нет? Непосильные оброки нас только назад тянут. А так, когда за крестьянином так же будет закон, все станет иначе.
– А там и вечевое право им дать?
– Так, говорили с тобой о том, Ефим Ильич.
– Говорить-то говорили, да только, все одно крестьяне опять в кабалу угодят. У них же ничегошеньки своего нет, ни лошади, ни инвентаря. А какое кабальному вечевое право?
– Во-от. А я им это дам.
– Как?
– В долг.
– То есть, как это?
– А вот так. Создам Псковский банк, и буду кредитовать крестьян инвентарем разным, да скотиной. У меня уж и заводик под это дело строится. На денежную выгоду тут конечно рассчитывать особо не приходится, но польза будет несомненной.
– Чего ты создашь?
– А. Не обращай внимания, Ефим Ильич, я тебе потом все обстоятельно с записями и расчетами поясню.
– Вот же, черт тебя побери! Прости Господи душу мою грешную,- чертыхнувшись, и тут же осеняя себя крестом, боярин отошел на обочину, чтобы обтереть о траву сапоги.- Так все, я далее на карете поеду. Ты как, со мной?
– Пройтись хочу.
– Зябко,- усомнился Пятницкий.
– Ничего. Зато пока гуляешь, думается хорошо.
– Ну сам гляди. А о твоих задумках, мы еще поговорим,- подзывая карету, заверил боярин.
– Обязательно, согласился Иван.
Пятницкий устроился в легкой карете, скрипнувшей упругими рессорами. Экипаж выделки замятлинского каретного завода, с каждым днем набиравшего обороты. Иван во всю там использовал поточное производство. Экипажи уходили как в Русское царство, так и в европейские державы.
А вот в Нарве никаких новых заводов и мануфактур он не строил, хотя
А вот к войне готовился. Усилено так, вдумчиво, без дураков. И с Острожским они продолжали тесное сотрудничество. Тот как раз в прошлом году сумел занять пост воеводы. И казна его теперь пополнялась далеко не только Иваном. Заработали три ткацкие мануфактуры. Оружейный завод, канатная фабрика, завод металлоизделий. На последнем было налажено производство проволоки, гвоздей и скоб различной величины. Вроде бы и не богатый ассортимент, а прибыли были весьма солидными. Потому как товар ходовой, а заводские изделия получались много дешевле кузнечных. Оборудование ясное дело поставили из Замятлино.
Продолжалось формирование армии. Не особо выделяясь, не увеличивая численный состав до больших величин. Но тем не менее этот процесс не замирал ни на день ни у Карпова, ни у Острожского. В долгий мир, ни один, ни другой попросту не верили. Ну и стремились быть готовыми к этому, дабы каждый мог получить свое.
Так и шел по раскисшей улице размышляя над делами своими скорбными. Впрочем, не сказать, что так уж ушел в себя, что не замечал ничего вокруг. Очень даже здоровался с прохожими, и даже останавливался, чтобы переброситься парой тройкой фраз. Кому-то обещал помочь, и это вовсе не были пустые слова. Авторитет, он дорогого стоит, и зарабатывается во всем. В том числе и в таких вот мелочах.
В очередной раз поскользнувшись, подумал, что не мешало бы протащить через вече решение, аналогичное московскому. Пусть владельцы домов озаботятся устройством дорог, с гравийным покрытием и кюветами, для стока воды. О том, чтобы взвалить это на казну, нечего и думать.
Вон, газовое освещение. Казалось бы, и обслуживание и персонал само же и будет окупать, за счет побочных продуктов. Ан нет. Продавить подобную блажь Иван так и не смог. Пришлось устраивать освещение по центральной улице Званице, ведущей от городских ворот до крома, за свой счет. Дорого встало, и когда окупится неизвестно, но зато вполне наглядно. А как вместе с его усадьбой, так и вовсе завлекательно. Уж несколько купцов загорелись наладить у себя в домах подобное освещение.
Н-да. Иное дело Москва. Отец на старом подворье вновь развернул мастерскую, где ладит оборудование для газовых генераторов и трубы, для подачи газа, вентили, горелки. Стеклянные плафоны поставляют из Пскова. Москва вообще перешла бы полностью на псковское стекло, да англичане поняв, что их монополии пришел конец, снизили цену. Сейчас идет конкуренция в области качества. Ну да, оно и к лучшему. Не даст застояться кровушке.
Но если освещение приносит прибыль, то протянутая от Нарвы до Пскова и далее к Замятлино, линия гелиографа полностью содержится за счет Ивана. Оказалась невостребованной. Во всяком случае, пока только он ее и пользует. Ну еще и княгиня, для связи с посадниками в Новгороде, Ивангороде, Гдове и Острове. Затратно. Но оперативная связь необходима.